сделала бы из одного Алекса двух? Так, чтобы один поехал на море к жене и детям, а другой остался в Москве?
Комплимент понравился Алексу, как нравилась ему и сама Татьяна. Их связь не походила на типичные отношения между богатым семьянином и молоденькой любовницей, включающие обычно деловой компонент. Татьяна упрямо отказывалась от финансовой помощи, не позволяла даже снять для себя квартиру получше, чем та крошечная мансарда, где они сейчас находились, и делать подарки. «Я не содержанка, а самостоятельная молодая женщина, вполне способная заработать себе на жизнь, я не желаю продавать свое тело», – провозгласила она, когда Алекс в очередной раз пытался вынуть бумажник. У нее была только одна слабость – она любила сладкое. Пирожные и шоколад, которые Алекс приносил ей в качестве гостинцев, она ела с аппетитом, но всегда добавляла: «Алекс, пожалуйста, больше не носи лакомств, а то я растолстею!» Склонность к полноте действительно просматривалась в ней уже сейчас, но Алексу это даже нравилось, Марта, как была худая, так и осталась, должно же, в конце концов, быть какое-то различие между женщинами, иначе зачем вообще иметь любовницу?
– Я думаю, такую машину изобретать не стоит, а то в мире станет слишком много людей, – сказал Алекс наконец. – Кто их кормить будет?
Татьяна засмеялась, она хохотала долго и громко, то ли не могла, то ли не хотела взять себя в руки, хохотала до слез и вытирала их, постанывая, простыней.
– Я пыталась представить, как это будет выглядеть. Возникнет страшная путаница, у каждого окажется множество двойников, и поди пойми, с которым из них ты столкнулась.
Она села в постели, каштановые волосы струились по полным голым плечам и таким же полным грудям.
– И что самое ужасное, – продолжила она, – ты можешь встретить саму себя. Гуляешь по Тверской, а навстречу идешь ты сама.
– Только с более развратной улыбкой на лице, – добавил Алекс про себя.
– Из Крыма прислать что-нибудь? – спросил он, натянув пиджак.
– Одного Алекса, пожалуйста!
Закутавшись в простыню, Татьяна вылезла из постели и прильнула к нему.
– Ох, как я не хочу тебя отпускать! Я схожу с ума в этом страшном городе, среди всех этих продавцов папирос и семечек, чистильщиков обуви, приказчиков и извозчиков!
Губы Татьяны были такими же сочными, как и ее тело – у Марты они были тонкие и сухие.
– Сиди дома и читай! – сказал Алекс, нежно, но уверенно высвободившись.
Смеркалось, особенно не спеша, Алекс прогулялся по Садовому кольцу до Долгоруковской. Дом он увидел уже издалека, настолько тот был больше и выше всех окружающих зданий. Почти шесть лет прошло после покупки квартиры, но Алекс все еще не свыкся полностью с мыслью, что он, третий сын простой хуторянки, живет в большом городе и не прозябает в какой-нибудь деревянной конуре, а имеет просторное, снабженное всеми удобствами современной цивилизации жилье в недавно построенном кооперативном доме, в одном подъезде с адвокатами и профессорами,