рукой в сторону виселицы.
– Булочник? – Леонтьева неуместно хихикнула . – Обожаю его калачи.
Моя Таня так бы не шутила, подумал Максим. Значит, точно не моя. Иное трансцендентальное воплощение. Совсем не та Таня!.
Бурцев мрачно покосился на террористку.
– Это не булочник, это знаменитый палач. – И, обратившись к остальным, произнес громко: – Я думаю, господа, что у страны есть будущее, если в ней вакансии палачей свободны. Только такие нелюди, как Филиппов, и могли согласиться на казнь революционера!
– А вы лирик, Владимир Львович, – возразил Каляев. – Вы уверены, что в будущем мы не встретим целую толпу палачей?
– А вы пессимист, Янек, – заметил Зубатов Каляеву. – Вдруг будет, как предсказывали Маркс и Каутский?
– Полно, господа! – сказала Коноплянникова. – Там человека убивают. А вы!
– Вот именно, – цинично вставил Богров. – Сейчас вы скажете нечто героическое. Что-нибудь о свободе, о счастье народа.
– А когда тебя, сука, в Киеве арестовали, ты как себя вел? – не выдержал Каляев. – Небось, в штаны наклал? Скажи спасибо, что я тебя снял с виселицы!
– Ложь! – взвизгнул Богров. – Я держался твердо!
Бог ты мой! Ландо мысленно ужаснулся. Дискуссия висельников!
– Успокойтесь, наконец, не нужно ссориться, – сказал он. – Все произойдет, как предначертано.
Тут корректировщики увидели, как узник поднял голову, обвел взглядом зрителей, и до крепостного вала с помоста донеслись последние слова его:
– Я совершенно покончил с жизнью и приготовился к смерти.
Узник что-то еще говорил Филиппову, словно торопя его.
Раздалась барабанная дробь.
Палач набросил веревку на шею осужденного и оттолкнул ногой табурет.
Слабонервные зрители на крепостном валу отвернулись.
– Пойдемте, – сказал Ландо, – все кончено. И вас, Иван Платонович, уж извините, теперь неизбежно закопают между этим валом и Королевской башней. Малоприятное зрелище.
Они пошли, скользя по мокрой глине. Мужчины помогали женщинам, которые приподнимали подолы платьев, чтобы не испачкаться. Каляев нервно курил уже вторую папиросу, зажав ее в кулаке.
– Янек, – сказал Ландо. – Возьмите себя в руки и начинайте инсталляцию.
– Ландо, вы с нами? – спросил Зубатов.
– К сожалению, нет, – сказал Максим, – у меня тут остались дела. Увидимся. – Он обвел взглядом притихший отряд. – Ну, с Богом!.. Три, два, один, ноль!..
Террористы синхронно нажали кнопки синхронизаторов и растворились в воздухе.
В тюремном дворе доктор проверял зрачки повешенного.
Некоторые солдаты вставали на цыпочки и следили за манипуляциями врача, будто террорист мог ожить.
Несмотря на предрассветный час, душно было в майском Шлиссельбурге.
Потом над крепостью пошел черный дождь.
Глава 17. НЕЗВАНЫЕ ГОСТИ
Российская Федерация, Москва, наши дни
Сторож котельной – той самой, из-за которой