хотелось проходить практику в редакции или типографии, может, в каких-то архивах с рукописями. Это сейчас понимаю, что институт практики в университете – просто обман, нерациональное использование времени и пыль в глаза для министерства образования. Тогда мне казалось, что у меня отняли право выбора для своих интересов. Сейчас я знаю, что никто мне никогда никакого права не давал, чтобы его забирать.
Всё же практику я кое-как прошёл, не смотря на тошнотворное состояние от детской тупости. Благо дело коллективное. В том же ключе смог состряпать отчёт, ещё одна бесполезная писанина. Сколько деревьев гибнет зря. Но когда на конференции меня обвинили в наплевательском отношении к практике, все внутренние барьеры слетели. Я, как сейчас помню свой диалог с комиссией, которая состояла из члена попечительского совета этого несчастного центра дополнительного образования – худоватого и болезненного вида молодого человека, выпущенного из инкубатора слишком рано. Присутствовал здесь и заместитель декана нашего факультета, пожилой мужичок, чья собственная зевота доставляет больший интерес, нежели происходящее вокруг. И, как вишенка на торте, куратор нашей практики, женщина зрелых лет с крашеными красно-рыжими волосами. Вечно всем и всеми недовольная, через чур молодящаяся, но при этом видевшая мужчину последний раз подле себя, наверное, ещё до моего рождения. Глядя на неё, возникала мысль, что звание кандидата доктора наук, даётся в нашей стране за что-то не то. Наш куратор – полная дискредитация гуманитарного знания.
– Молодой человек, ваш доклад-отчёт звучит так, словно вы не особо старались, – надменно произнесла рыжая куратор.
– Какая практика – такой отчёт. Мне больше, нечего сказать.
Она и замдекана испуганно поглядели на члена попечительского совета, мол, не оскорбляет это его. Мне лично было плевать, какие отношения у моего ВУЗа с этим центром, но учёба не бюджете не делает нас рабами университета. С таким же успехом мы могли бы вместо практики строить дачу декану, благо, что из филолога рабочий так себе.
– Молодой человек, ну о чём вы сейчас говорите? – развёл руками замдекана, – вы же учитесь на филолога! Любовь к мудрости! Филолог видит во всём место для рефлексии, познания, он обязан демонстрировать открытость к новым знаниям и занятиям. Тем более, такое прекрасное и социально значимое заведение, которое курирует наш дорогой Алексей Викторович. Неужели это всё, что вы можете рассказать? У вас отличные оценки, не хотелось бы их портить. Поделитесь своими впечатлениями о самом центре.
Так как мудрым меня, что тогда, что сейчас сложно назвать, я подсказку ни то, чтобы не уловил – я её категорически смял и бросил обратно в лицо.
– Центр, как центр. Но вы, правы, у меня есть, что добавить. Вот смотрел я на всех этих детей, сколько их там было? Сорок, шестьдесят через моё задание прошло. Смотрел я на них и думал… о Дарвине, и его теории естественного отбора. Очень интересное ощущение. Ведь по-сути в эту