на пыльной
обочине ворохом чеков
укрыв мертвеца.
И только на холстах глаз,
свидетелей былых эпох,
остались мазки романтики,
а за ними погост…
– Это моё стихотворение, – с какой-то глупой детской интонацией сказал я.
– И это бесспорно. Знаешь, когда человек устал, он сходит на обочину пути, чтобы не мешать тем, кто двигается дальше, кто-то, стиснув зубы, кто-то опьяненный молодым задором, галлюциногеном энтузиазма. А кто-то, чтобы поскорее загнать себя и умереть. Ты решил остановиться. Хорошее решение. Ты ведь уже не раз замечал в последние годы странности в жизни? Странности, которые невозможно объяснить здравым смыслом.
– Есть такое, особенно в последнее время, появляются мысли, что мы и вправду здесь всего лишь персонажи игры и что поскорей бы эта миссия была пройдена. А ещё, мне иногда кажется, что наши тела не только здесь живут, но и, как бы это сказать, на других планетах что ли, что мы можем быть во многих местах сразу. Можем, но просто не помним других локаций, пока в этой находимся. А когда возвращаемся в другую, забываем про ту, в которой побывали.
Бред конечно, но последние годы эти мысли заслуживают всё больше моего доверия. А окружающие мне всё больше представляются роботами. «Роботы ненавидят тебя и меня», помните, как в одной песне пелось?
– Братья Карамазовы, бессмертные братья Карамазовы и их символичная песня Ласточка.
– Ухты, вы тоже любите эту песню.
– У этой группы не так много хороших песен, чтобы забывать их, – грустно улыбнулся Каин.
– Это точно! Вот вы посмотрите большинство, травятся как заправские смертники всякой дрянью, а когда вокруг что-то страшное для их драгоценного, разрушаемого тела случается, забавно цепляются за жизнь, как котята за полы юбки проходящей мимо хозяйки. А когда-то меня и вовсе накрыло, мне почудилось, что когда я уезжаю на автобусе или байке, то за спиной все исчезает, ну знаете, как текстуры в игре.
– Здорово! Ты сумел интуитивно понять, что вокруг всё не так просто. Вот знаешь, Герберт Уэллс в дебютном романе Машина времени, не зря разделил людей на Элоев и Морлоков, конечно всё не так карикатурно как в книге, но суть в том, что есть среди людей те, которые видят оба мира, а есть те, кто живут и упиваются реальностью подземелий.
Та дверь, у свалки, это просто дверь, дверь заброшенного дома, это не портал и никакие там не звёздные врата, она, ну как бы это сказать переключила, что ли твоё сознание, поменяв режимы восприятия. Точнее сказать ты уже сам переключился, но мы, увы, привержены ритуалам. Мы, те, кто видит оба мира, можем зваться Элоями.
Ну а теперь самое главное, отныне ты не сможешь спокойно реагировать на то, что видишь, Всё, что ты будешь видеть, станет этакой суперпозицией образов мира Элоев и Морлоков, будь осторожен, чтобы не перегореть, потому что «крышу будет срывать» дай боже. Когда привыкнешь, поговорим ещё.
– Я не пойму, то есть вы ходите в отпуск через дверь, которая ничего не значит, вы, что же, не можете без неё переключиться