нестойкие химические соединения, и, может быть, редких вкраплений камней. Ничего себе, да?
Рэндолл недоумевающе уставился на Форрестера.
Тот продолжал ангельски улыбаться:
– Вот почему комета ярко светится. Некоторые из составляющих ее газов вступили в химическое взаимодействие. Подумайте, что мы увидим, когда они по-настоящему вскипят вблизи Солнца! Здорово, да?
Взгляд Шарпса стал рассеянным.
– Док, – проговорил Харви.
– Ах да… Что произойдет в случае столкновения? Хотя… на самом деле, нет… – забормотал ученый. – Итак, если ядро большое и движется с высокой скоростью – это совсем не безобидно. В момент удара выделится громадное количество энергии.
– А каменные включения? – спросил Рэндолл. Камни были доступны его пониманию. – Они крупного размера?
– Не очень, – ответил Форрестер. – Но лишь теоретически…
– Именно. – Шарпс снова осознал, что на него «смотрит» объектив камеры. – Поэтому нам необходимо послать исследовательский зонд. Мы не знаем. Но, полагаю, каменные вкрапления невелики – размером от бейсбольного мяча до маленького холма.
Харви почувствовал облегчение, правда, смешанное с тревогой.
Значит, все-таки холм?..
– Но, разумеется, это не имеет значения, – заметил Чарльз. – Камни вкраплены в замерзшие газы и водяной лед. И удар будет таким, как если бы с Землей столкнулось несколько твердых небесных тел, а не скопление небольших обломков.
Рэндолл помолчал, обдумывая услышанное. Фильм придется тщательно редактировать.
– Но я совершенно не беспокоюсь. Даже железно-никелевые метеориты обычно сгорают раньше, чем успевают достигнуть земной поверхности. Собственно, за всю историю человечества документально зафиксирован один-единственный случай, когда падение метеорита принесло кому-либо вред.
– Та женщина из Алабамы! – воскликнул Форрестер. – Ее фото тогда напечатали в «Лайфе». Ну и синяк у нее был! Я такого в жизни не видел. Вроде бы это вылилось в судебный процесс? Хозяйка квартиры, где жила потерпевшая, утверждала, что метеорит принадлежит ей – поскольку свой путь он завершил в подвале принадлежащего ей дома.
– Послушайте, – выпалил Харви. – Комета войдет в атмосферу с гораздо большей скоростью, чем обычный метеорит, и состоит в основном изо льда. Получается, что и сгореть она должна быстрее, верно?
Оба ученых затрясли головами: один с вытянутой физиономией, украшенной круглыми очками, которые сильно увеличивали его глаза, второй – с густой растрепанной бородой, над которой поблескивали стекла в массивной оправе. У противоположной стены точно так же мотал головой Марк.
– Метеориты сгорают быстрее, – объяснил Шарпс. – Если падающее тело превышает определенный размер, то не важно, есть у Земли атмосфера или нет.
– Это важно только для нас, – невозмутимо добавил Форрестер.
Чарльз осекся, потом рассмеялся. Очень вежливо. Харви решил, что смех его звучит искусственно. Шарпс старался не обидеть Форрестера.
– Нам