своих собственных защитников. Умоновцев, подлинных хозяев города…
– Вы меня совсем не слушаете!
– Простите?
– Вы отключились!
– Весь день перед дисплеем, так любой отключится. Да и вредно, знаете…
– В сравнении с Чернобылем – и говорить не о чём.
– А вы что же – были тут в 1986?
Только поднял глаза на Сураева. Помолчал. И вроде продиктовал:
– Вы пройдете сейчас со мной в номер Флоридиса. Отсюда недалеко, в «Ярославну». Номер опечатан, потому что его вещи там.
– А я зачем нужен?
– У Флоридиса не найдено никаких собственно деловых записей, даже в блокноте. Мы пришли к выводу, что он записывал всё на портативный компьютер, такой плоский чемоданчик – знаете?
– Угу, ноутбук.
– Вроде того. Дискету, понятно, первым делом изъяли, однако вход в файл защищен. А вы знали убитого, его вкусы, привычки. Мы перероем вместе весь номер, и вы, быть может, увидите там нечто для Флоридиса необычное, такое, чего я не смог бы обнаружить.
– Боюсь, напрасно вы надеетесь, что мне удастся вам помочь, – осторожно произнес Сураев. – Мы не встречались с Ген… с Флоридисом пятнадцать лет.
– А я не очень-то и рассчитываю. Просто не хочу упустить этот шанс.
– А дискета с собой?
– Со мной перезапись. А зачем вам? Там же компьютер, и файл в его памяти…
– Вы что ж, надеетесь угадать пароль?
– Напрасная болтовня. Идём.
– Я только в туалет. С вашего позволения.
– Валяйте.
– Может быть, сперва вы?
– Нет, благодарю. Вот кофе бы чашечку…
– У меня самодельный, из желудей. Вскипятить?
– Какой? Нет, благодарю покорно.
– А я привык уже. Да и не такой опасный, как настоящий: давление не повышает. Я быстро.
Ещё через несколько минут Сураев под бодрый рокот воды, наполняющей старомодный, на высокой трубе, бачок, снова прошествовал коридором и, за угол сворачивая, притормозил: а вдруг его гость сам собою уже исчез, испарился. Нет, не исчез!
Скромненько так прислонился к сураевской двери. И во владения как будто не влазил. Задумался, мыслитель хренов, о своём. Кашлянув (вот, мол, и я), Сураев щелкнул средним из двух выключателей у душа. Совершая внутри бывшей кладовки нехитрый свой туалет, с тоской поглядывал на заветное местечко синтетических, в жлобский цветочек обоев: за ним притаился его «Макаров». Забрать-то не долго. Вот только стоит ли?
Если насел на него и вправду следователь городской прокуратуры, так он сам по себе защита получше «Макарова». А если нет? Против разведчика-профессионала и пистолет не поможет…
– А я успею возвратиться до комендантского часа?
– Это уж мои заботы, Шамаш Саргонович.
Боже ты мой, пресветлый пастырь Думузи! Прошел первый сигнал! Так называемый следователь не хочет ломать голову, что делать с Сураевым после обыска в номере