проведённого Прыжка. Допрыгались, зайчики. Такого, граждане, мы Тура Хейердала дали, что могли бы и вовсе среди чащи той Великое Ежемгновенное Обновление встретить!
– Кхм-кхм, – прокашлял тихо Башкирский Кот, – не совсем так, дрррузья мои.
Все повернулись к нему.
– Я в некотором роде вольнонаёмный и праздношатающийся в этом палисаднике.
– Это как это так?! – Все воззрились на зубастую полосатость.
Кошачьи глаза приобрели янтарный оттенок, и исчезающая в воздухе пасть с явной неохотой проворчала:
– Хожу где хочу, типа, понимаете? Я по доброй воле в Лесу оказался. Точнее, по безалаберности природной своей.
– Так, стало быть, ты знал, куда направлялся и откуда явился, и молчал? – Слипер не могла поверить в это.
– Не совсем. Я ж феномен. Я уже говорил как-то об этом. Но вы не удосужились обратить всецело своё внимание на мои чуткие слова о тонкой природе кошачьей пунктирной вездесущности. А дело сложное, надо сказать. Во вселенной, дрррузья мои, есть много Блуждающих Коридоров По Связям С Общественностью.
– А-а-а-а, это я помню, ты что-то такое говорил уже, – Слипер наморщила лоб.
– Не отшибло! – радостно подтвердил кот. – Так вот, я не только сам по себе имею возможность к расширенной воспринимаемой территории для променадов. Но меня ещё и стаскивает в эти самые Коридоры, едва они слишком близко появятся, шкандыбая по вселенной, словно пьяный почтальон ощупью по зимнему вечернему подъезду, в котором ещё весной подрезали все лампочки. И вообще, сдаётся мне, лучше б вам закончить это задушевное собрание и пойти до того самого дому, и спросить там живущего обо всём этом. Чует моя правая задняя лапа, что он вам больше интересного расскажет. И не спрашивайте, откель сие знаю. Я ж стррранный, сам себя не разумею. Знаю и всё. Приход у меня такой, напрочь пунктирный. То здесь прихватит, то там подцепит. Короче, где накрыло – там и уразумел!
Все переглянулись и поняли, что, сколько ни оттягивай момент, а шагнуть в окно придётся. И от этого стало неуютно и чужедально.
– Ладно, феномен, пошли, – сказал Дример коту, залез на подоконник и сел, свесив ноги в сандалиях вниз. Затем обернулся к Слиперу: – Кота не сожрали. Глядишь, и нами побрезгуют!
– Какой цинизм! Какое варррварство! – Кот фыркнул и неожиданно пихнул Дримера задней лапой, столкнув его в окно.
Чертыхания на узбекском подтвердили посадку.
– Кутунгескэ джаляб! – прошипел Дример снизу.
– Извиняй, молодой чемодан, Котовасия вышла, – промурчал кот вслед.
– Вас бы с этим Васей… – Братец поднялся, потирая ушибленную задницу. – Ну, что замерли, словно субботняя очередь за пивом? Давай по одному сюда!
Слипер полезла на подоконник. Загрибука оглянулся и, внезапно осознав, что сейчас останется один наверху, на краю этой зловещей тёмной квартиры, дёрнул её за футболку:
– Слышь, Слипер, ты бы меня с собой как-нить…
– Залазь уж, только не щекотись!
Карлик поспешно залез за спину в рюкзак, и тандемным прыжком они сиганули вниз. Заученным