Томсон отправился в библиотеку кампуса и заказал первоисточники: В.И.Ленина брошюру «Как нам реорганизовать Рабкрин» на английском языке и классическую монографию на русском языке «Материализм и эмпириокритицизм» (по сути дела, единственная «философская» работа вождя мирового пролетариата), а также труд Дж.Беркли «Сейрис, или цепь философских размышлений и исследований, касающихся достоинств дегтярной настойки и разных других предметов, связанных друг с другом и возникающих один из другого» (посвящена (комментированию) толкованию англичанином таких философских категорий как притяжение и отталкивание, пространство и время, душа и дух как возможностей познающей субстанции).
Завидев труды В.Ленина в руках Майкла, Щукин чуть не потерял дар речи.
– Послушай, поклонник Майкельсона, – заговорил сокурсник. – В СССР мало кто читал статью «Как нам реорганизовать Рабкрин» – о роли контролёров и инспекторов, которые призваны были проверять эффективность работы советской бюрократии в различных ведомствах в целях внедрения новшеств во всех отраслях. Своего рода манифест утверждения азиатсой народократии или все той же западной демократии.
– Базилио, я начинаю подозревать тебя в монархических замашках, – отреагировал Майкл.
– Ты назвал меня именем Базилио на английский манер в отместку за упоминание Нобелевской премии по физике?
– Ладно, не будем ссориться по пустякам, – примирительно произнес Томсон.
– Базилио – герой сказочной истории о Буратино и его папы Карло, – обидно, дальше некуда.
– Забито, царек, – съязвил Майкл.
Щукин помог Майклу вчитаться в русский «казенный» текст советской пропаганды в газете «Правда» от 25 января 1923 года в № 16.
В статье остро ставился вопрос о неэффективности данного высшего контрольного госоргана. Делегированные туда малограмотные представители от рабочих и крестьян зачастую бывали обманутыми или подкупленными зарождающейся своекорыстной советской бюрократией. Рабкрин, совместно с ЦКК должен был, по мысли Ленина, стать органом, не допускающим сосредоточения власти в партии и государстве в одних руках:
«Члены ЦКК, – писал В.Ленин, – обязанные присутствовать в известном числе на каждом заседании Политбюро, должны составить сплоченную группу, которая, «не взирая на лица», должна будет следить за тем, чтобы ничей авторитет, ни генсека, ни кого-либо из других членов ЦК, не мог помешать им сделать запрос, проверить документы и вообще добиться безусловной осведомленности и строжайшей правильности дел».
– Насколько я понимаю, – резюмировал Майкл, – через год Ленина не стало, и весь материализм идейных мечтателей привитый на криминальную почву оголтелой уголовщины попер наружу. Оставалось только уничтожить упертых ленинцев.
– Получается так, – должен был согласиться Щукин. – Субъективное, а порой и злокозненное, вытеснило объективное. Никакой исторической предопределенности уже не проглядывало