была самой счастливой, самой беззаботной из детей Альфреда, но теперь ее лицо сделалось настороженным, как после дурного сна.
– Отец зол на тебя, – сказала она.
– А когда он на меня не зол?
На лице Этельфлэд промелькнула слабая улыбка, которая быстро исчезла.
– Он хочет, чтобы ты дал клятву Эдуарду.
– Знаю.
– Тогда почему ты ее не дашь?
– Потому что я не раб, которого передают новому господину.
– О! – в голосе ее звучал сарказм. – Значит, ты не женщина?
– Я забираю свою семью на север.
– Если мой отец умрет… – Этельфлэд заколебалась. – Когда мой отец умрет, что станется с Уэссексом?
– Им будет править Эдуард.
– Которому нужен ты.
Я пожал плечами.
– Пока ты жив, господин Утред, – продолжала Этельфлэд, – датчане задумаются, прежде чем на нас напасть.
– Харальд не задумался.
– Потому что он – дурак, – пренебрежительно проговорила Этельфлэд. – И завтра ты его убьешь.
– Может быть, – осторожно ответил я.
Звук голосов заставил Этельфлэд повернуться, она увидела выходящих из церкви людей.
– Мой муж, – проговорила она – эти два слова были пропитаны ненавистью, – отправил послание господину Алдхельму.
– Алдхельм возглавляет войско мерсийцев?
Этельфлэд кивнула.
Я знал Алдхельма. Он был любимчиком моего кузена и человеком непомерных амбиций, коварным и умным.
– Надеюсь, твой муж приказал Алдхельму отправиться к Феарнхэмму.
– Так он и поступил, – сказала Этельфлэд. Потом понизила голос и заговорила быстрей: – Но еще он послал Алдхельму приказание отступить на север, если враг будет слишком силен.
Я подозревал, что так и случится.
– Итак, Алдхельм должен сохранить мерсийскую армию?
– А как еще мой муж сможет захватить Уэссекс, когда мой отец умрет? – спросила Этельфлэд шелковым невинным голосом.
Я посмотрел на нее сверху вниз, но она глядела только на огни Годелмингама.
– Алдхельм будет сражаться? – спросил я.
– Нет, если бой сможет ослабить мерсийскую армию, – ответила она.
– Значит, завтра мне придется убедить Алдхельма выполнить свой долг.
– Но у тебя нет над ним власти, – сказала Этельфлэд.
Я похлопал по рукояти Вздоха Змея.
– У меня есть это.
– И у него пять сотен человек, – продолжала Этельфлэд. – Но есть один человек, которого он послушается.
– Ты?
– Поэтому завтра я поеду с тобой, – сказала она.
– Муж тебе запретит.
– Конечно, запретит, – спокойно произнесла она, – но мой муж ничего не узнает. И ты окажешь мне услугу, господин Утред.
– Я всегда к твоим услугам, – ответил я – слишком легко.
– Правда?
Этельфлэд повернулась, чтобы посмотреть мне в глаза. Я посмотрел на ее печальное милое лицо и понял, что просьба ее будет серьезной.
– Да, моя госпожа, –