изъять наши имена из молитв. Вскоре он прикажет им вставить туда другое имя – имя нового наследника престола. А дальше, когда мой несчастный брат умрет, герцог велит арестовать нас с Елизаветой и возведет своего лженаследника на престол.
– Кого? – спросила я.
– Эдуарда Куртнэ, – не задумываясь, ответила Мария. – Моего родственника. Он – единственный выбор герцога, поскольку ни сам герцог, ни его сыновья не имеют прав на английский престол.
И вдруг у меня перед глазами мелькнула недавняя свадьба: мертвенно-бледное лицо леди Джейн Грей и ссадины у основания ее шеи, будто кто-то долго тряс ее, заставляя согласиться на исполнение чужих честолюбивых замыслов.
– Ваш родственник – не единственный выбор, – сказала я. – Герцог может возвести на престол леди Джейн Грей.
– Молодую жену его сына Гилфорда? Может, – согласилась принцесса Мария.
Она задумалась.
– Мне это как-то не приходило в голову. Ее мать – моя двоюродная сестра. Значит, матери придется отойти в сторону и уступить дочери притязания на трон. Но Джейн – протестантка, а герцог держит в руках ключи от королевства.
Мария хрипло рассмеялась.
– Боже милостивый! Ведь Джейн – ярая протестантка. В этом она даже переплюнула Елизавету. Похоже, девочка времени не теряла. Своим протестантизмом она пробила себе дорогу в завещание моего брата. Но не только туда. Протестантизм Джейн приведет ее прямиком к государственной измене. Господи, прости ее. Она еще совсем молоденькая, и ею играют, как пешкой. А игроки такие, что отыгравшую свое пешку попросту уничтожат. Бедная Джейн, однако надо было думать своей головой. Но вначале они уничтожат меня. Им придется это сделать. Устранение моего имени из народных молитв – лишь первый шаг. Потом они меня арестуют, обвинят неведомо в чем и отрубят голову.
Бледное лицо принцессы стало еще бледнее. Она пошатнулась.
– Боже милостивый, что же будет с Елизаветой? Он ведь убьет нас обеих, – прошептала Мария. – У них нет другого выхода. Иначе герцог получит бунт с двух сторон. Против него восстанут и протестанты, и католики. Ему понадобится избавиться от меня, а заодно уничтожить всех смелых людей, придерживающихся истинной веры. И в то же время ему нужно избавиться и от Елизаветы. Зачем протестантам такая королева, как Джейн, и этот увалень Гилфорд Дадли, если они могут сделать королевой Елизавету? Если меня не станет, следующей наследницей престола становится она. Но герцога такой расклад не устраивает. Должно быть, он замышляет, как бы обвинить нас обеих в государственной измене. Кого-то одного ему мало. Похоже, что через каких-нибудь три месяца мы с Елизаветой обе можем загреметь на плаху.
Она направилась к дому, но через несколько шагов остановилась и вновь повернулась ко мне.
– Я должна спасти Елизавету, – заявила принцесса Мария. – Что бы ни случилось, я должна предостеречь ее. Ей ни в коем случае нельзя ехать в Лондон. Лучше всего ей приехать сюда. Забрать трон у меня они не посмеют. Я слишком много вытерпела и выстрадала, чтобы лишить меня моей страны и ввергнуть Англию в грех. Я не позволю себе проявить слабость.
Она