прикоснулся к внешней стороне руки нежным халатом. Рука развернулась, взяла халат и исчезла с ним в ванной.
– А где спасибо? – спросил он. – Я здесь, понимаешь ли, не сплю, ищу разные способы, чтобы угодить даме. А она мной пользуется, как банным мылом.
– Спасибо, – послышался короткий ответ.
– Это другое дело.
Когда она вышла из душа, он сидел в кресле у сервированного столика, весь погруженный в белоснежный махровый халат. Удивление на ее лице заставило его дать пояснения.
– Получается, что я первый предложил между нами халатные отношения, то есть не официальные, а располагающие к неформальному общению. И сам же им не соответствовал. Поэтому я снял костюм и облачился подобающим образом. Перед этим, я, кстати, сервировал стол для приятного время препровождения.
– Вижу.
– Будьте любезны, садитесь. – Он приподнялся, взялся за спину поставленного для нее кресла и галантно показал рукой на сидение. – Садитесь поудобнее.
Она села. И он сел.
– Приступим к трапезе и да возрадуемся напиткам. Предлагаю коньяк.
– Я бы предпочла вино.
– Это будет следующий шаг.
– Кто-то хочет меня споить?
– Ни в коем случае. Просто мы готовимся к задушевному общению.
– И зачем это кое-кому надо?
– Раз уж мы попали в одну лодку, то мне хотелось бы узнать человека, которого подобрал в реке времени, можно сказать, спас из водоворота событий, и плыву по течению воли судьбы.
– Ладно, коньяк, так коньяк. Только на самом донышке.
Он разлил коньяк по фужерам так, чтобы темно-янтарная жидкость могла, волнуясь, плескаться по стенкам, когда берешь в руки стекло.
– Я налил как раз, чтобы фужер не казался пустым и имел перспективу быть наполненным. Предлагаю выпить за нашу встречу.
– Не возражаю.
– На брудершафт? – шутя, добавил он.
– Преждевременно, – улыбнулась она.
Они выпили. Она сделал это по-другому, поплескав благородную жидкость по краям, вдыхая ее запах, глотком поместила коньяк в полость рта и, муссируя медленно крохотными глоточками сцеживая через глотку в пищевод и провожая на самое донышко себя самой.
– Браво, – сказал он. – И коньяк ты тоже пьешь, как истинный ценитель, – и протянул ей развернутую шоколадку.
– Спасибо, – взяла она шоколад. – Это все папа.
– Ты, наверное, любишь отца?
– Очень, он многое для меня сделал. Когда мы остались вдвоем, он окружил меня такой заботой, что я не нуждалась ни в чем.
– А что случилось с мамой? – спросил Игорь, зная, как разговорить человека и забраться к нему в душу, открывая все запертые двери. Кроме того, ночь всегда к этому располагала, как и приятная обстановка, которую он создавал.
Она замолчала. Он не торопил ее. Ножом порезал красное яблоко и протянул ей дольку. Она понимала его. И оценила этот его шаг. Прежде, чем что-то взять, нужно что-то дать. И он делал именно это. К тому же яблоко он предложил ненавязчиво, а так словно расширял ее