печень уже не та. Пока доведешь клиента до полного подписания контракта, так назюзишься. Тут надо смотреть в оба, иначе он доведет тебя, тогда – труба.
– Можно подумать?
– Не тороплю, но настаиваю.
– М-м-м…
– Всё еще у тебя впереди! – хлопнул по плечу Витька Водник. – Ты свою цистерну пока не допил. Вон и товарища своего возьмешь (в смысле, Малярчука) – референтом.
– А что? Исполнительный дедок. Службу знает.
Под грибком приходил в себя Шура вместе с Квартетом. Шуре надо было снова возвращаться в университет к четырем часам на одно мероприятьице.
Саша в полусне улыбался, а сквозь зубы цедил:
– Пристрелю всех как собак. Вот и все килла-дела!
Кисельков по этому поводу вспомнил аналогичный эпизод, когда ведущая по телевизору, рассказывая о цунами, забыла выключить улыбку. Не понимала, о чем говорит по микрофону. Вероятно, думала о личном.
О чем это я? А о том, что недавно на факультете, где учится Шура, произошел забавный эпизод.
…Позвонили из ректората:
– У вас план не выполнен по технике безопасности.
Декан весьма сурово предупредил заведующих кафедрами: обеспечить стопроцентную явку. Иначе – «сгною на сельхозработах».
Кисельков, как активист друзей природы, тоже должен почтить присутствием производственное совещание.
Хотелось, конечно, скорее во двор к братве, на волю.
…Аудитория на 75 мест набилась битком: за учебными столами сидели и по трое. Шура не предполагал, что столько народу на факультете обитает. Дополнительно притащили стулья, причем не очень целые. Один так подозрительно шатался – никто даже не рискнул на него сесть. Зато поставили сумочки и портфели (на пол нельзя – денег не будет. Которых и так нет).
Было скучно. Народ, зевая, вожделенно посматривал на часы и в натуре клевал носом. Нудила Вивасов заунывно-трагическим голосом вещал о производственных травмах и мерах по оказанию первой помощи.
От нечего делать его однокурсник, старший преп Валя Столетов, начал корчить ему рожицы. Поначалу Вивасов старался не замечать провокаций. Но потом (интересно же!) любопытство взяло верх, он не выдержал-таки, скользнул взглядом… И всё! В момент рассказа о признаках открытого перелома Вивасов застонал от приступа хохота на весь зал.
Все моментально проснулись и с отвисшими челюстями уставились на доцента. Ненормальный. Шизик! Садист! Кто бы? Кто бы мог подумать?!
Вивасов готов был испепелить провокатора!
Но это не единственный, а всего лишь заключительный эпизод того собрания. А сначала…
Собрание давно уже началось. Вдруг, откуда ни возьмись, появляется доцент Мопова. «С занятий» (ясно, из магазина). Подзадержалась. Стоит бочком у двери. Оглядывает пространство: нет ли свободных мест. О! Есть один симпатичный стульчик в проходе. Правда, на нем покоятся чьи-то вещи. Не вопрос. Вещи можно и убрать.
Воспользовавшись паузой, пригнувшись, как старый партизан, быстренько перебежками до него. И села. Почти.
Бы-быц! – стул распался на четыре части.
Мопова