ком? Или… о чем?
— Хойке, я обычно терпеливый человек, но я не сплю уже тридцать пятый час. Поэтому лучше не отвечайте вопросом на вопрос! — сказав так, Брюгген чуть снизил тон: — Давайте определимся сразу. Я не спрашиваю, как агент красных оказался в нашем Генеральном штабе. Наши агенты тоже получают задания проникать в штабы противника, и многие работают так же успешно, как этот… Скиф, правильно?
— Так точно, господин штурмбаннфюрер! Когда его радист вчера после… ну, понимаете… вышел в эфир, радиограмму удалось перехватить, он очень спешил и работал не меняя точки. Его удалось взять живым (хотя «пианист» очень старался умереть героем), выпотрошить, но толку от этого оказалось мало, да и прожил он после допроса недолго.
— Это как раз понятно, Хойке… С культурой ведения допроса в нашем ведомстве до сих пор все очень скверно.
Замечание было риторическим, начальник гестапо счел нужным пропустить его мимо ушей и продолжить:
— На квартире, которую занимал радист, в тайнике, были найдены шифры и ключи, это позволило причесть шифровки. Правда, это уже нам ничего не давало. Но позывной у этого агента действительно «Скиф».
— Как давно Скиф работал при штабе?
— С начала мая. Видимо, когда красные отступали, они не смогли никого оставить, и Скиф появился позже, скорее всего, выполняя специальное задание. До этого работал в Ровно и, по полученным данным, начал действовать еще в Польше…
— Ладно, Хойке. Меня, повторяю, мало занимает тот факт, что красный агент оказался настолько хорошо подготовленным, что водил за нос тех, кому положено было его выявлять, целых два года. Материалы о нем у меня здесь, — Брюгген похлопал ладонью по кожаной поверхности портфеля. — И учитывая…
— Простите, — перебил его начальник гестапо, показав на портфель, — это что, все ваши вещи, господин штурмбаннфюрер?
— Командировка, дорогой Хойке, всего на пару дней. Зачем мне тащить с собой чемодан барахла? Смена белья есть, зубная щетка — тоже, всем остальным вы меня обеспечите.
— На пару дней? Вы думаете, что справитесь за пару дней?
— Максимум — за три, — для убедительности Брюгген показал собеседнику три пальца. — Но на самом деле очень надеюсь взять их уже завтра к вечеру.
— Кого? Скифа?
— И Скифа, и тех, кто за ним придет, — прежде, чем сказать «за ним», Брюгген сделал едва заметную паузу. — Кстати, учитывая личность этого агента, я понимаю, почему Скифа так долго не могли раскусить. Выкрасть начальника агентурного отдела Генштаба, тем более такому, как Скиф, — для этого нужны смелость, дерзость, отвага, кураж, а еще — надо или очень любить советскую власть, или бояться не выполнить задание. Поверьте мне, Хойке: многими русскими шпионами движет не преданность их кумиру Сталину, а страх перед ним. Вы знаете, что в НКВД есть служба, сотрудники которой убивают агентов, не выполняющих задание или выполняющих не в сроки, указанные руководством?
Хойке