Уасакиг, – сказал Порот, повышая голос. – Его протока проходит возле границы нашего участка.
Они ехали вдоль ручья, мимо взъерошенных фруктовых садов, полей и редких, древних на вид фермерских домов – в такие зимними ночами стучатся продрогшие путники, а внутри в очаге горит огонь. Все это выглядело сценой прямиком из какой-то из его детских книг.
– Надо же, – сказал Фрайерс, – как будто мы в тысяче миль от Нью-Йорка.
Порот посмотрел на него с любопытством.
– Это приятное ощущение, или нет?
– Думаю… приятное, – Фрайерс улыбнулся. – Ближе к вечеру станет понятнее.
Дальше дорога шла сквозь рощу буков и тополей. По крыше автомобиля застучали ветки, по лобовому стеклу зашлепали листья. Фрайерс отодвинулся от окна и мелькающей рядом растительности.
– Как по мне, – неожиданно заявил Порот, – так тысяча миль – это как раз сколько нужно, – судя по всему, он хотел высказаться. – Было бы две тысячи – я бы только обрадовался.
– Вот как? – Фрайерс все еще смотрел на мелькающие ветви. – Как я понимаю, вы не собираетесь на Манхэттен.
– Не собираюсь. Впервые я там побывал лет десять назад, и с тех пор ноги моей там не было.
О-хо-хо. Джереми на мгновение позабыл, где находится: среди деревенщины, пусть и более ухоженной ее разновидности. На выборах эти люди голосовали против городов и, вероятно, проповедовали против них.
– Кажется, та поездка вышла не слишком приятной.
– Запоминающейся – это уж точно. Может быть, я как-нибудь о ней расскажу.
Фрайерс задумался, подразумевал ли он: если вы останетесь на лето.
– И сколько вам тогда было?
– Дайте подумать. Мне тогда было… всего семнадцать.
Получается, Порот моложе него. В это трудно было поверить. Как и в то, что молодой человек со здоровым любопытством мог вырасти так близко от Нью-Йорка и ни разу не запрыгнуть в автобус и не скататься в город, чтобы поглядеть, каково оно там.
– Мир огромен, Сарр. Вам не кажется, что стоит присмотреться к нему еще раз?
Порот покачал головой.
– Я уже насмотрелся на мир, с меня достаточно. Прожил там семь лет. Сколько лет вы провели здесь?
– Ни одного, разумеется, – сказал Фрайерс. – Но это же совсем другое дело.
– Я бы поспорил, – ответил Порот. – Вы видели только одну сторону мира. Я видел обе. А теперь, как и положено, вернулся домой.
– Чтобы больше никогда не уезжать?
– Да, сэр! Я и помереть намерен тут, в Хантердоне.
– И Дебора, – осторожно уточнил Фрайерс, – с вами согласна? – Он уже подозревал, что с ней все не так просто.
– Нет, Дебора немного… беспокойнее. И определенно не спешит с выводами. Она несколько раз бывала в городе, и я не стану врать, что она разделяет мое мнение.
– Значит, это Дебора повесила объявление в библиотеке?
На лице Порота отобразилось недоумение.
– В какой библиотеке?
– Линдауэра,