на стул и торжественно расставляет руки.
«После нескольких месяцев молчания, последовавших за тем событием, когда известный афроамериканский режиссер Майкл Риверс решительно бросил свою жену, вчера было подтверждено абсолютное психическое расстройство ныне одинокой Джульетты Валентайн, одной из любимейших британских звезд театра и кино…»
Я закатываю глаза, а Мэгги хмурится.
– Макс…
– Погоди, Мэгз, дальше – лучше. «Мерси Валентайн, восходящая звезда и мисс Длинный Нос, чьи глаза вчера красноречиво наполнились слезами…»
– Я не виновата, что твоих слов там нет, – пожимает плечами Мер, решительно отпихивая круассан. – Если ты не хотел, чтобы кто-то тебя затмил, то мог бы, вообще говоря, и не звать туда всю эту прессу.
– Ты позвал прессу? – Мэгги хмурится и выкладывает на стол очередную порцию яиц. – Бога ради, зачем ты это сделал?!
– Они все равно писали о маме, – оправдывается Макс, – и я подумал, что лучше им услышать об этом от нас.
– Хочешь сказать: от тебя, – поправляет Мерси.
– Это все такая глупость! – встреваю я и с осуждением мотаю головой, потому что мой рот набит тостом. – Откуда только они берут эти дурацкие слухи?! А еще называют себя профессионалистами!
– Нет, По, не называют, потому что такого слова нет. – Макс снова обращается к статье. – Так, что у нас тут еще? «Настоящая красавица Фейт Валентайн, подружка поп-звезды Ноа Энтони, рассказала нам все, не говоря ни слова…»
– Пожалуйста, перестань, – говорит Эффи, потягивая апельсиновый сок. – Это просто токсично.
– И все-таки ты нравишься им больше всех, – смеется Макс. – Кажется, тебе придется поддерживать эту репутацию с носом, Русалочка, если хочешь оставаться в центре внимания. – Он пинает Мерси ногой под столом и быстро отпрыгивает на другой стул, чтобы она не смогла в ответ ущипнуть его. – Давайте посмотрим, что там пишут сегодня о Валентайнах онлайн.
Он берет в руки i-Pad и откашливается.
– Бабушка, без комментариев… Мама, дива из высшего света, сейчас, кажется, проигрывает… Папа выходит на первое место… Дети – бесталанные и никчемные…
– Макс.
– Целый век особого положения… титулованные лентяи, проживающие деньги прошлых поколений…
– Макс!
– Интересно, что эти люди о себе возомнили…
– Хватит, Макс! – кричит ему Мэгги.
Макс сразу садится на место.
– Прости, Мэгз. По крайней мере, папа сказал им (цитирую): «Поцелуйте мой американский зад» – может быть, хоть это немного тебя утешит.
– Не удивляюсь, что он так сказал, – весело замечаю я, слизывая с пальцев черносмородиновый джем. – В смысле, я никогда в жизни не слышала большей чуши. Они всегда делают такие мерзкие выводы! Ха-ха-ха, не журна-листы, а журна-глисты, правда?
Победоносно смотрю на остальных, но все усердно заняты едой.
– Ну ладно, – спокойно продолжает Мэгги, протирая губкой плиту, – боюсь, сегодня вечером меня не будет. Бен приехал на каникулы, так что я взяла отгулы до конца недели.
Макс, Мерси и