страны. Образ отлично дополняли узкие бежевые брюки и высокие сапоги из белой замши на платформе, что делало Анастасию заметно выше ее 165 сантиметров.
«Прекрасно, – естественно, восхитился я про себя, – прекрасно, но ужасно непрактично. Белое посреди этих грязевых ванн, в которые превратились улицы. Выглядит-то супер, но как с этим жить?»
Снег… не переставал. Снежинки, завихряясь в замысловатые хороводы, падали на каштановые волосы Анастасии, образовывая что-то вроде маленькой сверкающей короны. Солнечные лучики, проникая сквозь густые хлопья снега, затейливо играли на этой снежной короне, и казалось, что корона эта была не из снежинок, а из настоящих чистых разноцветных бриллиантов, висящих в воздухе и неведомым образом связанных между собой. Завороженный, я смотрел не отрываясь на дочь. Что-то в ней сегодня было. Что-то особенное, но неуловимое.
И это волшебство длилось, пока она, подойдя, несколько недоуменно не поинтересовалась:
– Пап, ты чего?
– Стильная у тебя куртка, – ответил я, – вот чего. Анастасия села в машину, и мы направились прямиком к «У Марио».
Ресторанчик располагался в центре города, напротив старого здания таможни. Маленькое семейное заведение с залом на десять столиков. Я хорошо знал хозяина. Ну… как хорошо – чуть лучше, чем просто «здравствуй – до свидания». А это, знаете ли, в наше-то время уже много. Интересный персонаж, скажу вам.
Никакой он, конечно, не Марио, а просто Миша. Но, сами понимаете, «у Миши» – это вам не то что «у Марио». Хотя по мне – что «у Миши», что «у Маши». Главное, чтобы привычные и ставшие родными нам капучино и тирамису наличествовали. И хорошо бы в должном качестве.
Снег тем временем усилился. Он валил большими тяжелыми хлопьями, и деревья с почти распустившимися листьями были покрыты им, как рождественские елки – украшениями. Город постепенно превращался в какую-то сказочную Лапландию.
Вообще я люблю Тюмень, как и многие его жители. Мы часто пишем на домах, заборах и плакатах: «Тюмень – лучший город Земли». Не большой и не маленький. Где-то 750 тысяч жителей. Сибирь, конечно, но жить можно. И живем. Некоторые – так даже очень неплохо.
На стоянке «У Марио» было пусто. Абсолютно никого. Помню, как удивился тогда. Это было странно для выходного дня. С другой стороны – утро. Народ спит. Тоже вроде бы понятная тема. Мы зашли в ресторанчик и столкнулись лоб в лоб с Мишей, выходящим на порог.
– Ну что, валит? – вяло поинтересовался он у меня. Я так понял, что это он говорит о снеге, и осторожно ответил:
– Да.
– Да… – кисло повторил он. По его лицу было видно, что надежды на хорошую субботнюю выручку накрываются большим медным тазом.
– Может, распогодится еще, – предположил я, уж очень печальное было у него лицо. Миша как-то неопределенно махнул рукой и скрылся на кухне.
А мы прошли внутрь.
Интерьер у Миши воссоздавал традиционную итальянскую тратторию. Все просто, по-домашнему. Деревянные массивные столы с деревянными же табуретами, светло-бежевые