Еле ноги тогда унёс,– продолжала жена укоризненно высказывать мне,– забыл? Я-то всё помню.
Она хотела ещё что-то добавить, но не стала. Как застрявшее в дереве острие топора – воткнул, и не можешь вынуть. Или вытащить – как угодно,– точно также и она. Только это исходило как заранее поставленное на место и при необходимости, она, или оно, употребляла это уже без спланированного заранее; вставляла туда куда нужно, и сколько раз нужно.
"Если не считаться с тем, что бездельем сыт не будешь…"
"Да, но… Впрочем…"
"И безделье, это если считать сугубо относительно тяжёлого труда, тоже можно засчитать за труд…"
"Непонятная логика! Надо разобраться…"
"Разобраться!!! Псы! Жрать охота, будешь делать!!!"
"Это ещё кто?"
"???"
"Дед Пихто и бабка с пистолетом…"
"Наверно догадываюсь…"
"Ну и?"
"Нас трое! У женщин по три…"
Каждое Любино слово болью отражалось в моём плече. Рана в общем-то зажила, но небольшие физические нагрузки давались мне не легко. Да и кривой шрам остался на память, алого цвета. Можно так сказать, производственная травма.
В ту злополучную ночь, видимо охранник, а может даже и сам хозяин, застал меня в расплох. Я было бросился бежать, но он ловко закинул на моё левое плечо лассо из цепи. Значительно позже, я понял, что оно предназначалось для моей шеи. Затянув петлю, он дёрнул её с такой силой, что у меня ноги взлетели выше головы и я плюхнулся на землю, полностью потеряв ориентацию в пространстве, и где я нахожусь. Но чувство самосохранения тогда меня не покидало не на секунду. Я не представлял, что могу как-то пострадать, или просто умереть; ограничения в свободе, узкие рамки, да и вообще какие-там-нибудь ограждения и заборы – это не для меня. Пространство! Разграничивания границ, настолько, насколько горизонты отделяют землю от неба, а может и дальше, до которых мне пока не удавалось добраться.
Я смог не только быстро подняться на ноги, но и таким же резким движением остановить новую атаку, а затем вырвать цепь из рук противника и атаковать ею же его. После чего повергнув уже соперника наземь. Прихватив с собой отобранный трофей, я успешно удалился домой.
Но уже приближаясь к станице, стал испытывать неприятное чувство боли в районе плеча.То было следствие того, что чем дальше я удалялся от места драки и начинал успокаиваться, тем больше болячка стала проявлять весь свой негатив и доставлять мне неприятные чувства. У порога дома, боль стала просто невыносима. Из-за вывихнутого плеча я даже с трудом мог передвигаться. Единственным моим желанием было рухнуть в постель и отключиться. Но как это сделать, если испытываешь неимоверную боль.
Если честно, вспоминать процесс моего лечения мне не очень хотелось. Люба заботилась обо мне как о малом ребёнке, не обращая внимания на то, что сама была уже на девятом месяце беременности.
Вот и сейчас, выслушивая жену, я, опустив виновато голову, потирал своё левое плечо и как бы заново переживал то проишествие.
–Тебе и сейчас, ведро воды поднять не легко,– говорила она ворчливо.–