забыл о папиросах.
– Конечно, нужно было бы куда-то девать выбранную землю. Предвижу, что в подполе увижу полноценную выработку, а не кротовую нору. По мере продвижения они раскидывали грунт вокруг дома. Никаких следов сельскохозяйственной деятельности. Забор покосился, ставни не крашены, скотины нет. У меня вопрос – где прошлогодняя полова? Уж не имеет смысла говорить о тропинках. Они похоронены под равномерным слоем земли, которая, кстати, существенно отличается цветом от той, что на соседских огородах. Я тут прикинул… Получается, что если я не ошибся в расстоянии до железнодорожного пути, и штрек достаточно расширить для одного, пусть даже, широкоплечего мужчины, конечно же, далеко не в полный его рост, то высота выработки должна быть не менее, чем вершков двадцать.
Еремин посчитал нужным не выказывать своего удивления, но тот факт, что за несколько минут пребывания на подворье Лузгин практически верно рассчитал высоту подземного коридора, вызвал его искренне восхищение.
– Что такое штрек? – все же лицо сыщика невольно выдало его последнюю эмоцию, и он замаскировал свою минутную слабость, задав вопрос, на который он действительно не знал ответа.
– Георгий Саввич, у шахтеров так называется горизонтальная выработка, которая не имеет прямого выхода на поверхность. Ведь подкоп начинается в подвале?
– Абсолютно верно, господин Лузгин. Откуда же вам известны такие подробности горного дела? До сих пор я считал, что мы с вами коллеги по ремеслу, а теперь уж, и не знаю, что думать…
– Имел возможность много лет назад изучить подробности металлургического производства, а в тех местах и горняки живут. Они там вообще одним делом занимаются.
– Преинтереснейше. Наш старший дознаватель в отчете писал, что обнаружен тоннель, – подробности терминологии вызвали живой интерес у молодого человека.
– Абсолютно неверное утверждение в части определения термина «тоннель». Примитивно рассуждая, стоя в одном его конце, можно увидеть свет с другой его стороны. Кстати, с тоннелями мне тоже приходилось иметь дело, по крайней мере, с их схемами и чертежами, – усмехнулся Лузгин. – А если начало под землей, то это сооружение правильно называть штреком. Давайте же убедимся воочию, мне не терпится!
Лузгин, совершенно не опасаясь испачкаться, взялся за кованое кольцо, лежавшее в углу на половых досках, и потянул за него. Петли не издали ни звука – землекопы обильно их смазали маслом. Под довольно тяжелой крышкой был полосой по периметру набит войлок – это позволяло захлопнуть люк практически бесшумно. Получив доступ к довольно широкой и основательно сбитой лестнице, обильно испачканной отпечатками грязных сапог, исследователь попросил своего молодого помощника зажечь свечу и посветить.
– Тут есть керосиновая лампа, – Георгий Саввич проникся методикой Лузгина и уже весь был в его распоряжении.
– Нет, попрошу вас, коллега… Вы видели здесь свечу? Она вон там, в углу