шнур, так и подавно. Представьте: вы, Георгий Саввич, восседаете на чердаке…
Еремин, загоревшийся теми же зрительными образами, что и Лузгин, бесцеремонно отодвинул его от окна и принялся вглядываться в туман.
– Так вот, Георгий Саввич, справа идет состав. Пусть даже вы каким – то образом понимаете, в каком вагоне ваша цель. Как вы сообщите вниз, взрывнику?
– Только крикну.
– У вас на подачу команды зазор от трех до пяти секунд. А это – два вагона, даже если поезд сбавил ход.
– Отлично! То есть, шансов было не так уж много?
– Георгий Саввич, шансов вообще не было. Императорский состав пошел первым от самого Мелитополя. А информатор заговорщиков сообщил им, что император едет во втором поезде в четвертом вагоне.
Лузгин, запустив руку во внутренний карман, извлек бумагу, сложенную вчетверо. Тряхнув ее рукой, он передал телеграмму Еремину.
«Пшеница тут сто́ит по два рубля, мы продаем по четыре» – вслух зачитал стажер.
– Государь должен был ехать во втором поезде, в четвертом вагоне.
– Поразительно… Это настоящий заговор… – молодой человек платком промокнул внезапно покрывшийся каплями пота лоб.
– Мне приятно работать с умными людьми, Георгий Саввич. Итого, имеем что? Сколько их было?
– Здесь минимум, шестеро, и еще сообщник в…
– Симферополе. Телеграмма на этот адрес была отправлена оттуда. Имя отправителя вымышлено, конечно, но получатель – Сухорукова. Итого, шестерых персонажей мы уже видим.
– Примите мое восхищение. Леонид Павлович… – Еремин спрятал платок. – Вы не горный инженер. Как я могу к вам обращаться? Не ставьте меня в неловкое положение.
– Пусть я буду для вас капитаном. Ваши предположения имеют под собой основания. Горное и металлургическое дело я изучал факультативно, по мере необходимости. Учителя, кстати, у меня были замечательные!
– С вами приятно иметь дело. До сих пор бумаги, рапорты делали мою работу невыносимо скучной.
– Рад подкинуть вам еще развлечений, Георгий Саввич! – Лузгин подставил на место табурет, который он отодвинул перед тем, как выглянуть в окно. – Он же здесь стоял? Ваш старший дознаватель ничего не двигал?
– Никак нет, Леонид Павлович…
– Какого роста должен быть человек, который становится на табурет, чтобы дотянуться до окна?
Еремин оценил высоту от пола до оконного проема, затем приставил под него табурет.
– Немногим выше детского. Вершка на два ниже вас, господин капитан…
– С таким ростом, либо в штреке копать, либо с табурета выглядывать в окно. Я выбираю второе, вы как?
– Я соглашусь, конечно… По описанию соседей имеем показания, что Мария Семёновна Сухорукова была роста необычно малого.
– Отлично. Мы с вами уже начали разбирать роли и находить некоторые соответствия между персонажами и актерами. Меня еще кое-что раздражает… Там, внизу, белое пятно