крепко взял за локоть.
– Вы куда-то спешите?
Что-то в голосе громкого человека в белом халате, каске и в больших очках показалось Марьяне знакомым, она остановилась, не пытаясь даже освобождаться, нахмурилась, с вопросом посмотрела на преследователя.
– Трепач?! Капитан, ты?
– Тихо. Он самый. Почему не уходишь, а?
Марьяна вздохнула с облегчением. Точно так же зашептала в ответ.
– У меня там, в цветнике, аппаратура осталась… Сняла всё пока со штативов, чехлом и лопухами накрыла. Я до сих пор не знаю, что здесь происходит, какие-то крики, шум. Серьёзно всё это или нет? Мне собираться?
– А почему такие сомнения? И конспирация?
– Глупый.
Всё ещё сомневаясь, Марьяна, прежде чем ответить, закусила губу.
– Я здесь нелегально…
– Как это?
Глебу нравилось шептать в маленькое ушко светленькой женщины, с полным товарищеским правом приподнимая, естественно только для удобства коммуникации, край её лохматой панамы.
– Здесь по правилам нельзя фотографировать в коммерческих целях, а директорша, добрая женщина, разрешает мне… Работаю тихо, ни разу не подводила её, а если сейчас, представляешь, в такой суматохе, я рвану через эту толпу со всеми моими сумками и объективами! А если начальство приехало?! Или какие-нибудь правоохранительные органы?
– Логично. У тебя там, на грядках, водички никакой не осталось?
– Мы что, перешли на «ты»?
– Первыми на «ты» перешли вы, уважаемая. Только что, минуту назад, в сильном испуге. А я воспринял это как согласие на долгожданное дружеское общение…
– В шестой раз – трепач!
– Всего лишь в пятый – ты явно взволнована. Принеси водички, а? В глотке пересохло жуть как, от этих грозных речей на солнцепёке. Милости же прошу, не погуби…
– Сейчас, не умирай.
Марьяна показала капитану Глебу Никитину язык и легко побежала в сторону своего цветника.
Со стороны беседки, из теней высоких сосен вышли и направились в сторону ворот Сашка и Игорь. Свидетель что-то суетливо рассказывал задумчиво шагавшему Сашке, махал руками и изредка оглядывался.
– Эй!
Сашка поднял голову.
– Чего вам нужно?
– Нам нужно, чтобы, вы, наш грустный сын, подошли немедленно к нам…
В этот раз Глеб окончательно, приподняв каску, снял очки с лица, вытер рукавом халата пот.
– Ого! Па, ты чего это?! В маскараде каком-то?
– Как там свадебные люди?
– Пока ещё в беседке сидят, допивают… По случаю. А я вот Игоря провожаю отсюда, там уже нехорошие разговоры пошли про его ягоды… Никто ничего точно не знает, но на Игоря косо смотрят, вроде как это он виноват, что сакуру эту дурацкую принёс.
– Ладно, правильно, сын. Проводи коллегу, потом возвращайся, обязательно найди меня здесь. Поговорить надо.
К выходу понемногу подтягивались последние, особо медлительные, посетители-фаталисты. Одна дама на ходу сворачивала пушистый плед, видимо, застигнутая громкой информацией где-то на дальней солнечной