я смогу вас убедить провести слушание дела Верреса первым. А теперь бедолагам здесь три месяца куковать?
– Выбор за тобой, Марк. Хочешь, оставь их в Риме или отправь домой, а потом вызови вновь. Тебе решать, – ответил претор, разведя руками.
– Хорошо. Я решу сам. Маний, я уверен, что выиграю это дело и в кратчайшие сроки. Вот увидите. Правда нам моей стороне и на стороне ограбленных сицилийцев, – и Цицерон, глубоко уверенный в своей победе, с гордо поднятой головой покинул здание Базилики Эмилия.
Сразу после визита к претору он отправился к своим свидетелям и рассказал о переносе дела, предложив тем на выбор или остаться в Риме и ждать суда, или пока отправиться домой. Часть сицилийцев уехала домой, это были те, у кого еще остались собственные дома и семьи. Те, кому ехать практически было некуда, так как все у них было отнято, остались в Риме дожидаться суда, а Цицерон, в свою очередь, пообещал им помочь с деньгами на жилье и пропитание.
Вечером Цицерон пригласил в свой дом друзей и родственников, решив совместить полезное с приятным: отметить свое возвращение, ну и, конечно, разработать стратегию выступления по делу Верреса с целью уложиться в одну сессию и закончить дело в течение десяти дней. Когда все собрались за семейным ужином и выпили пару чаш вина за приезд Цицерона, хозяин дома взял слово:
– Друзья, как вы знаете, дело Гая Верреса перенесено на пятое августа и, по сути, у нас остается десять дней до триумфа Помпея, чтобы закончить суд в одну сессию. Это практически невозможно. Как вы знаете, алгоритм проведения судебного заседания происходит следующим образом:
1. сначала должен буду говорить я как обвинитель;
2. затем защитник Гортензий;
3. второй обвинитель и второй защитник;
4. выступают свидетели обвинения и защиты, и ведется перекрестный допрос.
После перерыва в несколько дней начинается вторая сессия в таком же порядке.
Как я успею? Одна моя вступительная речь, я уверен, будет на два дня, – сокрушенно произнес Цицерон, разведя руки в стороны.
– Брат, давай расставим приоритеты. Что для тебя важнее: произнести длинную блестящую речь или выиграть дело? – спросил того Квинт.
– Брат, для меня важно все, – ответил Цицерон.
– Милый, так не бывает, – нежно обняв мужа, проговорила Теренция. – Мы все знаем, как ты умеешь блестяще говорить речи. Да что мы! Все граждане Рима это знают! Тебе нужно самое главное – победить!
– Теренция права, – поддержал его жену друг Аттик, который дожидался приезда Цицерона перед отъездом в Грецию.
– А что думает по этому поводу мой верный помощник Тирон? – спросил Цицерон.
– Хозяин, спасибо, что вы интересуетесь моим мнением. Я согласен со всеми присутствующими. Нужна короткая речь. Конкретные обвинения – и тут же вызов свидетелей. А я со своей стороны обещаю, что написанную вами речь мы обязательно издадим на память