дёргалась в лихорадке как от волнения, так и от рыдания.
– Оставь и мне кусочек, Эмилий, – попросил Аппий, облизывая губы.
Император подошёл почти вплотную к девушке и погладил её по голове. Аристон напрягся. Он уже готов был выйти, но то, что произошло дальше, его остановило.
Император поднял с пола платье и начал его надевать на себя. Рабыня перестала плакать и осмелилась посмотреть на правителя. Аппий тоже был изумлён. Эмилий надел на себя шёлковое голубое платье и горделиво выпрямился. Его сильные руки и волосатая грудь, к сожалению, не делали его женственнее. Однако, император так не считал. Он убрал свои локоны назад и самодовольно улыбнулся.
– Меня теперь зовут – Елена, – проговорил император, имитируя голос женщины. И следует заметить, это у него неплохо получалось.
Он отпустил рабыню и попросил её надеть новое платье. Аппий расстроился. Он явно готовился к совместной оргии.
– А ты что хотел? Не буду же я измываться над маленькой девочкой.
Аристон выдохнул. Он понял, что пора дать о себе знать. Он отпустил центуриона – больше он не видел надобности его здесь задерживать. Помощь ему больше не нужна.
Когда Аристон зашёл, он, безусловно, сделал вид, что не подслушивал их и ничего не видел. Заметив Аристона, Эмилий поперхнулся вином и долго кашлял, прежде чем что-либо сказать.
– О боги, ты меня чуть не убил! – Пожаловался император.
– Прошу меня простить, август, – почтительно сказал Аристон, с недоверием поглядывая на Аппия Кезона. Кезон не казался удивлённым, словно он ожидал прихода Аристона. Значит, он не причастен к покушению?
Аристон подошёл ближе и спросил:
– Как вы себя чувствуете, август?
Он нарочито обращался к нему, не как к своему другу, а как к императору, чтобы напомнить этому выскочке сенатору, кто такой Эмилий. Ему не понравилось, что Аппий называется его по имени. Только Аристон мог называть императора так. Возможно, он даже ревновал.
– Я? Я – пьян! Мне и хорошо и одновременно хочется блевать. Но я т-а-ак устал, Ахиллес. Ты ведь Ахиллес?
Император поднялся с ложа и чуть не упал. Шатаясь, он подошёл к Аристону и поцеловал его в губы. От Эмилия смердело вином. Аристон брезгливо убрал от себя тело императора и вытер слюнявые губы тыльной стороной руки.
– Ахиллес, ну что ты? Это же я – Елена. Твоя любовь! Спаси же меня! Спаси!
Император начал приставать к Аристону, лапая его за заднюю часть и пытаясь поцеловать. Аппий Кезон наблюдал за этим и громко смеялся.
Аристону надоело это и не рассчитав силы, он отбросил император назад, отчего тот упал на пол и чуть не ударился головой об стол. Плечо дало о себе знать и Аристон сжав зубы, схватился за руку. Он не хотел беспокоить императора по этому поводу. Император поднялся и сел на пол. Аппий Кезон вступился в его защиту:
– Да как ты смеешь! Ты чуть не убил императора!
Эмилий махнул рукой, прося прекратить кричать. У него болела голова после ночной пьянки.
– Не упрекай