как вам кажется, август! – Сказал наставления Катон, прежде чем император покинул дворец Флавиев.
Преторианцы радушно встретили императора, однако Эмилий не спешил со всеми обниматься, как это делал чаще всего при встрече. Дворцовые гвардейцы взяли императора в каре и не подпускали к августу людей. Преторианцы начали недоумённо переговариваться. Они ещё не видели императора «таким».
Пройдя ещё несколько метров, Эмилий остановился. Напротив стоял центурион Квинтилий. Это он послужил причиной их остановки. Офицер ударил кулаком в грудь и отдал почтительно римский салют. Под мышкой он держал свой шлем с поперченным гребнем.
– Принцепс, чем мы обязаны вашему визиту? – Спросил Квинт, с подозрением осматривая дворцовых воинов. Они не подпускали центуриона к императору, загородив ему проход.
Однако, увидев старого друга, Эмилий попросил разойтись и подпустил к себе центуриона. Он был рад ему.
– Где вы держите Аристона? – Наконец спросил император. – Он здесь?
Квинт кивнул.
– Отведи меня к нему, немедленно!
Центурион, ничего не говоря, направился в сторону лазарета. Император последовал за ним. Дворцовые шли сзади.
Дойдя до лазарета, центурион остановился. Император поблагодарил его. Жестом он приказал своим людям остаться на улице и ждать его. То, что Аристон был в лазарете уже удивило его. Однако он продолжал держать руку на рукоятке своего меча.
Зайдя в лазарет, он встретился с Филиппом. Врач сразу понял, кто перед ним стоит и пал ниц в знак уважения.
– Я никому ничего не говорил, – сказал неожиданно врач.
Император не понял, что имел в виду Филипп. Врач указал пальцем в комнату для больных. Там в ряд стояли кровати и тюфяки, на которых лежали больные преторианцы. Долго осматривая тёмную комнату и привлекая к себе внимание воинов, император наконец обнаружил в углу знакомую фигуру. Больные провожали взглядом императора, слабо отдавая ему салют. Однако император не обращал на них внимания, устремив свой взор на Аристона. Подойдя к углу, он увидел лежащего под одеялом юношу. Лежал он на боку, плечо было перевязано тканью. Узнал император его лишь по золотым кудрям. Только у него были такие прекрасные волосы.
Император недоумевал. Он никак не ожидал такого поворота событий. Мысленно на протяжении всей дороги в преторианский корпус он готовил речь. То, как он обвинит Аристона в предательстве и то, как Аристон решит убить его. И то, как преторианцы нападут на императора и провозгласят Аристона своим августом. Ничего этого не было.
Эмилий сел на колени и положил свою голову на край ложа. Он прикоснулся к волосам Аристона и начал поглаживать. От поглаживания, Аристон проснулся и открыл глаза. Увидев перед собой лицо императора, он вздрогнул.
– Эмилий, что ты…
– Тише, тише, – прошептал император, пытаясь успокоить друга.
Аристон присел на ложе и начал объясняться.
– Прости, Эмилий, я не хотел, чтобы ты узнал об этом. Прости, что не сказал.
– Кто