сказал Тимофей. – Надо родителей дождаться.
– Голодный, что ли, будешь гулять? – удивлённо спросил Николай. – Тим, а пойдём ко мне, у нас поешь.
– Не! – Тот замотал головой. – Нельзя. Отец узнает – мне влетит.
– За что? – Николай вытянул лицо. – Мы же соседи…
– Папа строго-настрого запретил у кого-то есть. Буду потом неделю дома сидеть.
– Ну а ты сам есть-то хочешь? – поинтересовалась Зина.
– Нет, – ответил Тимофей. – Пока не хочу.
В створке калитки появилась грузная Людмила Алексеевна и, погрозив пальцем, сказала:
– Николенька, ну что это такое? Все собрались и ждут только тебя.
Проходя мимо бабушки, внук стиснул зубы и процедил:
– Ба, сколько можно тебе говорить, не называй меня при друзьях Николенькой, да и без друзей не называй. Какой я тебе Николенька? – Он скривил лицо и ещё несколько раз противным, гнусавым голосом произнёс: – Николенька-Николенька-Николенька. Тьфу! Как это звучит мерзко!
– Бог с тобой, Нико… Коля, что ты такое говоришь? Между прочим, Тургенев, по-моему… а нет, вспомнила, Толстой! Точно – Толстой даже рассказ написал, и там тоже есть мальчик Николенька.
– Вот пусть он у Толстого и будет! – Внук грозно посмотрел в глаза Людмиле Алексеевне. – А меня больше так не называй. В конце концов, я прошу тебя. Неужели так трудно пойти мне навстречу? Когда ты меня о чём-то просишь, я же соглашаюсь, помогаю, не упрямлюсь.
– Ну, хорошо-хорошо, Нико… Николай. Я больше не буду. Не обижайся на меня, внучек. Прости, ради бога. Честное слово, вырвалось. Случайно…
– Ладно, забыли. Я по-быстрому, меня Тимка ждёт.
За столом сидели родители и младшая сестра. Ей недавно исполнилось четыре года, но она уже считала себя взрослой.
– Колян! – Именно так Катя называла старшего брата. По правде говоря, он сам её этому и научил. – Мы тут уже с голоду помираем!
– Что-то по тебе не скажешь! – усмехнулся Николай. – Щёки, как у хомяка.
– Мама! Мама! А Колян обзывается! – закричала Катя.
Мама неодобрительно покачала головой и сказала:
– Николай, ты это нарочно? Хочешь нам всем обед испортить?
– Прости, ма! – улыбнулся Коля и, подойдя к сестре, обнял её. – Прости, Кать, я пошутил.
– Ладно, прощаю, – снисходительно ответила Катя.
– И куда ты садишься? – отозвался отец. – А руки кто за тебя будет мыть? Пушкин, что ли?
У отца была смешная привычка – во все дела вмешивать Александра Сергеевича. Чуть что, со всем и за всех отдувался Пушкин. Иными словами, поэт должен был заправлять за Николаем постель, мыть в спальне полы, в холодное время надевать шапку, ставить в гараж велосипед. Знал бы он, сколько на него возложено обязанностей, написал бы ещё один роман в стихах. Например, «Николай Звягинцев».
После обеда Кате объявили тихий час. Николай давно был освобождён от такой повинности. Основательно подкрепившись, он вышел на улицу. К его большому огорчению, Тимка куда-то исчез, наверное, ушёл на озеро. Каникулы только начались, а значит, пора проведать старого друга.