велела ждать, махнув рукой в сторону стоявших у стены стульев. Послушно сели. Алина всё время звонила маме, но телефон не отвечал. Она искоса поглядывала на молодого человека, терялась, не зная, что сказать, в её короткой и благополучной жизни не было ещё таких историй.
Никита сидел молча, неестественно выпрямившись, застыл на краешке стула каменным истуканом. Велели ждать… Он ненавидел ждать, это тяжело, это мучительно, это невозможно… Так можно ждать до скончания века и ничего не дождаться. Вскочив, он решительно направился к окошку медсестры.
– Когда можно будет узнать о состоянии Ивлевой Маргариты Петровны? – произнёс Никита уверенно и строго взглянул на медсестру.
Хочешь узнать ответ, добавь требовательности в голос, когда задаёшь свой вопрос. Интуитивно он верил в эту истину. Женщина хотела что-то сказать, но, взглянув в его хмурое лицо, потянулась к телефону. Поговорив, повернулась к нему.
– Врач скоро освободится и спустится к тебе. Подожди, сынок, – добавила мягко.
От этих простых слов, от доброго сочувствия чужого человека защипало в глазах. Вот только расплакаться ему тут не хватало! Пытаясь взять себя в руки, Никита подошёл к окну, за которым уже вовсю светило солнце, заливая нежаркими лучами мокрую улицу. Дождь закончился, и это показалось ему хорошим знаком.
– Никита!
Он обернулся. Стоя около мужчины в белом халате, Алинка махнула ему рукой. В три длинных шага Никита оказался рядом.
– Ну что, порадовать вас нечем, – усталый доктор отвёл глаза в сторону. – Инфаркт с развитием ишемического некроза… Стенка левого желудочка… – не договорив, он покачал головой, поморщился.
– Что это значит? – Никита сглотнул застрявший в горле ком.
– Лечить будем, молодой человек, вот что это значит…
– Как Маргарита Петровна себя чувствует? – подала голос Алина. – К ней можно?
– Сейчас она спит. Возможно, завтра и навестите, посмотрим. А сейчас идите, ребята, домой, здесь вы ей ничем не поможете…
Ничем не поможете… Вот это и пугало. Никита вернулся домой, с трудом расставшись с Алинкой, она рвалась до вечера побыть с ним рядом, помочь ему с ужином… "Да и вообще…" – непонятно добавила Алина и замолчала. Но всё-таки ушла, после того, как он молча бросил на неё долгий, тяжёлый взгляд.
Захлопнув за собой дверь, Никита прижался спиной к дерматиновой обивке. Какая-то нехорошая тишина встретила его дома. Без мамы совсем пусто, словно душу вдруг вынули из этой небольшой старой квартиры. Он бесцельно прошёлся по комнатам, зачем-то погладил дверцу старого буфета, видавшего ещё его прадеда, аккуратно повесил лежавший на диване халат с белыми ромашками, такой знакомый, такой родной… Чтобы занять себя, решил разогреть обед, достал из холодильника борщ, приготовленный её руками… Не выдержал, заплакал… Потому что жалел её, потому что боялся остаться один, потому что боялся смерти, которая, казалось, уже где-то рядом, подкралась, бдительно высматривая новую добычу.
Когда Никите было семь лет, умерла бабушка. Это