табличке гласила: «зал». Двери хлопали туда-сюда, как мельничные крылья, каждый раз пропуская через себя толпы суетливых работников. Сквозь мелькающий проем то и дело проглядывал просторный зал. Широкие столы, мягкие кресла, богатые портьеры – будто совсем другой мир. В самом центре зала возвышался круглый подиум, предназначенный для танцовщиц. Руван увидел помещение всего на миг, но в голове уже прозвучали шум музыки и крики зрителей.
Быстрый фавн уже давно скрылся из виду. Слегка помедлив, аптекарь свернул в следующую дверь – если память не подводила, то он должен был выйти к лестнице. Этот коридор резко отличался от предыдущих. Он был такой же темный, но эта темнота создавалась нарочно. Стены были обиты мягкой тканью, цвет которой невозможно было определить в тусклом свете массивных, но довольно элегантных настенных подсвечников. Заряжены они были черными свечами, большинство из которых не горело. В мягких стенах скрывался ряд аккуратных дверей без табличек, но с номерами.
«Приватные», – скривился феникс. В горле встал противный кислый ком. Руван ускорил шаг. Благо уже в конце коридора, скрытая тяжелыми шторами, притаилась лестница.
Поднявшись на второй этаж, Руван вздохнул с облегчением. Обстановка тут была пусть и не очень, но все же более приятной – феникс попал в светлую комнату. На украшенных неприметным узором стенах висели резные бра, огонь свечей тихонько покачивался из стороны в сторону, когда кто-то проходил мимо. В глубине комнаты расположились миниатюрные диванчики. Фавн-проводник дожидался аптекаря у непримечательной двери в глубине комнаты. Руван знал – там находилась гримерная. Поклонившись, фавн ушел. Старый паркет противно поскрипывал в такт его движениям. Через стенку слышались возбужденные голоса, однако быстрый топот прервал их, и дверь резко распахнулась.
– Наконец-то Вы пришли, дорогой мой! Противный управляющий вчера не дал мне к Вам подняться! – закудахтала появившаяся в дверях старая гагана в истинном обличии.
– И я рад вас видеть, госпожа Данира, – улыбнулся Руван, обнимая старую леди.
– Ох, это Руван!
– Наконец-то!!
– Господин Руван, я здесь, сначала я!
– У меня как раз кончился мой порошочек!
– Спокойно, дамы! Нашего дорогого гостя хватит на всех, – степенно проговорила старуха. – Проходите, дорогуша. Негоже Вам стоять в проходе.
Гримерная представляла собой большую комнату, обставленную мягкими диванами и кушетками. Стены были выкрашены в нежный персиковый цвет, три огромных окна закрыты плотными шторами. У дальней стены стоял большой трельяж, вокруг которого суетились танцовщицы. За ширмами прятались от мужских глаз еще не переодевшиеся девицы. Танцовщицы-кошечки в звериных формах, только что обсуждавшие какую-то новость, поспрыгивали с кушеток и принялись ласково тереться об ноги Рувана.
На первый взгляд могло показаться, что здесь чисто и уютно, однако присмотревшись, визитер мог заметить и