Набокова, Хемингуэя, сонеты Шекспира на английском и на русском, Евангелие, Фитцджеральда на английском, Чехова, Бунина, Сэлинджера. Жалко, как жалко, но некуда деть. Может упихать во второй чемодан? Сейчас упихаю. Отлично. Ну-ка, закроется? Эээээ… Сука! Порвался! Это всё Хемингуэй – графоман. Зачем такой толстый колокол написал? Хемингуэй оставил без чемодана. Теперь и книжки оставлять и игрушки детские. Куда их теперь девать? А денег на новый чемодан нет. Придется всё как-то в один упихивать. Проклятый Хемингуэй! Нужно было ограничиться «Стариком и морем». Нет, он эти колокола намахал свои. Игрушки, значит, не берем. Жалко, конечно, хорошие они. Дочь будет скучать. Скажу, что отдал детям в детдом. Им нужнее. А и отдам, пожалуй. Дети порадуются. Мышку вот отдам. Так, аккуратно. Чёрт! Нажал! «Я маленькая мышка! Давай с тобой дружить. Теперь с тобою вместе мы будем в норке жить.» Теперь уж точно будем жить в норке. Ну, ничего, прорвемся. Поживу недельку у Димона на даче, да и двину обратно в Уфу. Там квартира. Там родители. Жалко, конечно, уезжать из Москвы. Жалко. Она, как назло, такая красивая, солнечная, чистая сегодня. И квартиру жалко. Я в ней шесть лет прожил. Сюда первый раз Машку привел. Здесь Танька родилась. Радости было. Сюда и Катьку приводил. Стыдно. Но хорошо с ней было – с Катькой.
Сейчас про Катьку удалю, и в фейсбук выложу. Пусть почитают. И Исайя пусть почитает. И Андрей. Пусть им стыдно станет. Пусть увидят, кого потеряли.
Я все помню, Исайя! Помню эти нелепые фотографии, которые ты заставлял нас делать, ведь ты полагал, будто люди, которые поднимают руки вверх и радостно кричат, демонстрируют таким образом свою радость и успешность, а не слабоумие и пошлость. Помню, как ты заставлял нас корчить рожи и высовывать язык, чтобы показать тем самым нашу креативность. Как ты заставлял нас выглядеть обдолбанными наркоманами, чтобы клиенты верили, что у нас сильный креатив. Как ты вынуждал нас надевать эти клоунские шмотки. И ходить в них на встречи вместе с менеджерами, которые олицетворяли стабильность и надежность компании в противовес нашему креативщиков безумию. Потому что так принято. Потому что так нас воспринимает клиент. Не может умный, приличный человек быть креативным! Это нонсенс! И чем сильнее корчили мы рожи, тем менее креативными становились наши «высеры». Прости за цитату, но ведь я цитирую тебя. Но ты же не тиран! Ты пошел нам навстречу. И в следующей фотосессии мы стали задумчивыми интеллектуалами в черных футболках и очках без диоптрий. И мы поняли, что лучше уж поднимать руки, корчить рожи и высовывать язык.
Помню и твои собственные руки, что ты воздевал к потолку, взывая нас к тому, чтобы мы работали правильно и системно. Как ты учил нас тайм-менеджемнту, а сам прибывал в офис лишь к обеду. Я помню всё, Исайя! Я скрупулезно собрал все улики против тебя. И твою нелепую беготню по офису с воодушевляющими криками «Йухууу!» и «Ай лов ю», и твоё негодование, и твою брань, которой ты тушил пожары вместо того, чтобы не допускать возгораний. Твою глупую ненависть к людям с двойным дном. Еще бы! Ведь тебе стоило великих усилий отказаться от собственного второго дна в пользу