восемьдесят человек, и ничего – ходят по этажам, смеются, обмениваются новыми фразами. Совершенно безобидный процесс! Первый день немного неуютно, по себе знаю, но если не проводить операций и не управлять автомобилем – то и последствий никаких. Любое снотворное действует. А если совпасть с зоной молчания, можно отлично высыпаться, автор же тоже человек, тоже спит!
Но к его аргументам не прислушались. Позже профессор, впрочем, как и все инфицированные, узнали, откуда взялась такая спешка, но в те февральские дни обстановка в клинике стояла почти военная и на праздные вопросы никто отвечать не собирался.
Дважды в день – в десять утра и в шесть вечера проходили полуторачасовые «штурмы». В небольшом зальчике лектория, у доски, один из старших офицеров-оперативников выдвигал очередную версию, и затем эксперты, представляющие разные ведомства и направления криминалистики, совместными усилиями ее разрабатывали. Если версию признавали уместной – назначался ответственный за её дальнейшую разработку, который набирал себе помощников. Вскоре сформировали четыре основных группы.
Первый коллектив был самым закрытым и разрабатывал вариант «биодиверсии нового поколения». Тут, наверное, и объяснять ничего не надо. Здесь были в основном аналитики ГРУ и представители других военных ведомств.
Во второй группе поиски Автора велись среди оппозиции – то есть, речь шла тоже о диверсии, но уже со стороны пятой колонны.
В третьей, самой малочисленной группе, искали причину «случайного сбоя» в психике и биографии первого инфицированного. Специалисты проверяли, а не транслирует ли всю эту белиберду сам несчастный радиоведущий. То есть, не Автор ли он сам. С ним работали лучшие психоневрологи, гипнотизеры и штатные экстрасенсы. Проводились различные, иногда даже жестокие, эксперименты. Пока в этом направлении подвижек у оперативников не было.
Четвертая команда по штату сотрудников была, напротив, самой раздутой. Здесь, пользуясь всевозможными картами и справочниками, поквадратно прочесывали территорию России и сопредельных ей государств на предмет совпадения с ориентирами в текстах Автора. Следует отметить, что на пути сыщиков неожиданной помехой оказалась детализация полученных телефонных звонков. В идеале расшифровка могла быстро сузить круг поисков, ведь в ту ночь, когда на радио звонил Автор, в базе данных АТС было зафиксировано всего семь соединений – четыре из Москвы и области, два из Санкт-Петербурга и по одному из Сыктывкара и Челябинска. Но адресаты были проверены и после ряда следственных мероприятий забракованы – Автор с указанных номеров не звонил и не мог звонить, даже чисто теоретически. Тем не менее, эти точки связи, а также города и районы, откуда на радиостанцию звонили чаще всего, находились сейчас под особым вниманием сыскарей. А вот среди медиков, входящих в эту группу, возобладало мнение, что звонка не было вовсе. Они считали, что процесс стал «транс-психическим» именно на стадии подготовки к звонку; другими словами, по их мнению, Автор вообще не набирал