двенадцати метров. Само небольшое озерко в своем диаметре едва ли доходило до семисот метров.
Оказавшись в воде, воспитанники, находившиеся под присмотром взрослых, принялись наслаждаться прохладой, при этом, не забывая играть и резвиться. Такие веселые праздники устраивались не часто, и каждый стремился получить от этих забав, как можно большее удовольствие. Вместе с остальными Катя предавалась веселью и безмятежно плескалась в теплом источнике, нагревшемся под лучами нещадно палящего солнца.
По окончании купания все дети с шумом побежали в близлежащие кустарниковые насаждения, чтобы отжать в них предназначенный для плаваний принадлежности, распределившись так, что мальчики отправились в одну сторону, а девочки совершенно в другую. Ветрова, поскольку больше общалась с представителями мальчишечьей половины детдома, устремилась за ними. Оказавшись вне зоны видимости остальных, ребята остановились, а Екатерина углубилась чуть дальше, пока ее друзья не скрылись из видимости. Сняв с себя купальник, она принялась его выжимать, энергично скручивая руками. Вдруг девочка почувствовала, как ее кожа на спине сжалась от непонятного ощущения. В районе позвоночника «пробежал» настойчивый холодок, не предвещающий ничего хорошего. Как уже известно, Ветрова была не из пугливых, но на этот раз сердце ее будто сжалось от неиспытанного ею еще никогда ранее ужаса и на миг даже остановилось.
Не понимая, что явилось причиной такого ее состояния, и не видя перед собой ничего опасного, Катя попыталась обернутся, предположив, что опасность находится сзади и – замерла. Прямо перед ней стоял страшный кочегар – Мухротов Гаврила Спиридонович. Не давая ребенку опомниться, он легко подхватил девочку одной рукой под мышку, другой зажал рот и потащил, углубляясь в кустарники, переходящие постепенно в нескончаемую чащу огромного леса.
Удалившись на приличное расстояние, он небрежно бросил маленькое тельце на землю. Сам же стоял, наслаждаясь страданиями своей юной жертвы и постепенно входя в сумасшедший экстаз. Он был настолько ужасен в своем звероподобном обличии, что вид его совершенно парализовал волю Екатерины. Все же она, действуя где-то на подсознательном уровне, попыталась на локтях отползти от мучителя в сторону, но это обстоятельство только «подогревало» необузданное желание неописуемого «страшилы». Упиваясь беспомощным состоянием малолетней страдалицы, злодей медленно наступал, все больше и больше получая удовольствие от созерцания страданий маленькой жертвы. Глаза его широко расширились и словно «остекленели».
Катя, глядя на этого жуткого изувера, совершенно отчетливо понимала, что просить его о пощаде было бы бесполезно, но все-таки решилась на отчаянную попытку и, едва сдерживая слезы, дрожащим голосом молвила:
– Пожалуйста, пощадите меня, не трогайте. Я Вам ничего плохого не сделала.
Эти слова были, как команда к началу ужасного действия. Окончательно «озверев», истязатель набросился на обреченную к страданиям девочку. Схватив ее рукой за шею, он стал сдавливать горло, таким образом