не мог с собой поделать и улыбался одними уголками губ.
Сентиментальность, как и возраст, подкралась к нему незаметно, а может, они пришли рука об руку? И вот он уже спрашивал себя, почему взрослый мужчина вдруг разволновался из-за какого-то письма? Почему его вообще интересует личная сторона чужой человеческой жизни? Может, потому что воспоминания до сих пор живы в его памяти?..
Нелли Линд – а вовсе не Неле, как в письме, – была его студенткой. Длилось это недолго, всего один семестр. Уже позже Алекс Джонс не раз задавался вопросом, как его вообще угораздило сблизиться с ней, после того как на первом же занятии она позволила себе замечание, которое ему не понравилось: сказала, что он объясняет тему очень поверхностно и неподготовленным умам совсем ничего не понятно. Почему он тогда просто отшутился и не стал наказывать ее каким-нибудь невыполнимым заданием? Видимо, не рассчитывал, что придется выслушивать претензии студентов. Однако, когда он начал рассказывать им о новом препарате, только что запущенном в разработку его институтом, Линд слушала увлеченно, а после подошла к нему, чтобы попрощаться словами: «Спасибо, вторая часть семинара была намного интереснее». Многообещающее начало, подумал тогда Алекс Джонс, одним движением захлопывая журнал учета посещаемости.
Должность преподавателя фармакологии у студентов-третьекурсников питерского медицинского университета он занял случайно. Об этом его попросил старый добрый знакомый, и причина оказалась веская: внезапно тяжело заболел один из сотрудников кафедры, и вести занятия у нескольких групп было просто некому. Особым талантом преподавания Алекс Джонс не обладал и развиваться в этом направлении, в общем-то, не собирался. Он скупо излагал студентам весь положенный материал, но не считал нужным рассказывать им то, что не входило в обязательную программу. Он ставил им хорошие отметки за конспектирование учебника, если в аудитории царили тишина и порядок, но в целом ему было все равно, как будущие доктора усваивают сложные темы. Это было явное пренебрежение возложенными на него обязанностями, совсем ему не свойственное. Но к его общей подавленности, вызванной расставанием с женой, добавилась потаенная неприязнь к студентам с их откровенной ленью, наглостью и узколобием. Безусловно, среди них были неплохие ребята, серьезно нацеленные на освоение профессии, но большинство все же вызывало у Алекса Джонса необъяснимое раздражение. И хотя ему приходилось видеть их каждую неделю, он старался оставаться равнодушным и свести общение со студентами к минимуму.
Однако Нелли Линд чем-то отличалась от других. У нее была неплохая успеваемость по его предмету, и на семинарах она отвечала всегда так, как отвечают уверенные в своих знаниях люди, даже если в действительности тема не очень хорошо изучена. Линд отличало настойчивое желание додуматься до всего самой. Обычно она задерживалась после занятий, чтобы задать интересующие