но который при этом медленно одевается и заставляет своего нетерпеливого отца ждать у входа в подъезд. Но отец Даниила был совсем другим. Никуда он его не водил, да и зоопарка в городе не было.
У здания администрации была припаркована машина. Привычный глазу УАЗ «буханка». Привычный, да не очень.
Евтушенко поначалу не мог понять, что же привлекло его внимание. Только хорошенько покопавшись в памяти, он понял, что интересна была не сама «буханка», а наклейка в виде пламени, яркая, большая, занимавшая почти весь низ машины.
– А вот тебе и «горящая» машина, – сказал он только что подошедшему Даниилу.
Тот покачал головой.
– И впрямь горящая, – он посмотрел на майора. – Тоже захотелось пообщаться с водителем?
– Да. Интересно посмотреть в глаза человеку, который такую безвкусицу на авто лепит.
…Только подумай, что будет, если собрать всех людей, которых ты когда-либо в своей жизни обидел, вместе. На целый город хватит. Знаешь, мне как-то страшно от таких мыслей становится.
А ты не думай об этом. Ведь не факт, что те, кого ты обидел, вообще о тебе думают. Им наплевать.
Но я не о том, что наплевать. Я о количестве. Чувствую себя массовым убийцей. Ты не чувствуешь то же, что и я?
Нет. Но мне кажется, что не зря мы с тобой повстречались, друг мой…
Ольга хотела отправить в мусорную корзину и этот лист бумаги, вслед за другим десятком исписанных листов; вслед за другими мыслями. Но в этот раз что-то внутри сладко кольнуло. Обиды? Да, ей определенно хотелось погрузиться в эту тему.
Она поймала себя на мысли, что сделала слишком большой перерыв и теперь вытянуть из себя пару достойных строк станет для нее задачей отнюдь не простой. Прошло ведь уже больше полугода… да, больше полугода с тех пор, как она лишилась работы. Ей сказали, что так лучше, что ей нужно передохнуть, прийти в себя. Но ничто так не разрушает живое сознание, как отсутствие живости в том, что окружает. Пытливый ум должен питаться действительностью не меньше, чем книгами или документальными передачами. Пытливый ум нуждается в свободе.
Они сказали…
Да к черту! Неважно, кто и что сказал. Они поступили скверно. Но разве могли они поступить иначе? Неизвестное зачастую пугает. Думая об этом, Ольга машинально пыталась вспомнить все те моменты неизвестного, что случались в ее жизни, и всех тех, кого она могла обидеть своим поведением. Нужно ли чувствовать себя виноватой?
Так бывает, что мысли кажутся слишком громкими. Ольга не могла слушать свой внутренний голос, бесновавшийся, шелестевший. Кто-то внутри был недоволен тем, что она вот уже несколько дней остается дома. Зачем проделывать путь в несколько тысяч километров, если в итоге стены все так же будут давить со всех сторон и воздух будет казаться тяжелым? Зачем все, что происходит в жизни?
Завитки букв понемногу успокаивали взбунтовавшееся сознание. Хотелось думать не о себе, а о ком-то другом. И все мысли возвращались к Даниилу.
…Ты не познал любовь, пока не упал на колени…
День знакомства. Случайная