нельзя, опасно.
Я на плазму показываю:
– Купим тебе штаны спортивные новые, будешь, вон, рэп читать. Чернокожему – самое то!
Этот приободрился и больше духом не падал.
Через бар той же дорогой идем – там все разгромлено, паника. Мы спрашиваем:
– Чего случилось-то?
Видим кровища на полу. Баба какая-то всхлипывает:
– Десантники.
Я про себя думаю: «Не в том месте пацаны посидеть решили… видать, подрезали кого.» Потом смотрю: человеческих жертв нет – только всюду козьи статуи поваленные и выпотрошенные валяются, и бараньи бошки со стен оторваны. Я думаю: «В них ведь крови-то быть не должно», но виду не подаю.
Лось расстроился – смотрю, аж слезы на глазах. Я ему так бодренько:
– Да забей! Пойдем.
А самому так муторно стало.
Пробудившись, я долго не мог прийти в себя: приснится же такая ересь! А еще в таких красках да с подробностями! Почему Америка? Я никогда не питал слабости к этой стране и даже наоборот. Почему кокаин? Я один раз только пробовал и то не понял, в чем смысл употребления этого самого дорогого на свете наркотика. А уж причем тут Лось – вообще непонятно. Более странное сочетание, чем Лось и наркотики, трудно себе вообразить. Он вообще всегда был за ЗОЖ[20], а это значит – ни сигарет, ни алкоголя, не то что.
Чай мне давненько никто не закидывал, поэтому пришлось заваривать «вторяк», заботливо высушенный мной на крошечном выступе под забитым оцинковкой окошком, по архитектурным правилам именуемом подоконником. Бледно-желтоватая жидкость мало напоминала напиток английских лордов, но щепотка соды сделала свое дело, и чай получился с виду вполне сносный.
Сделав обжигающий глоток, я вспомнил Лося. В моем понимании он был настоящим образцом для подражания. По крайней мере, в моем кругу общения и среди знакомых моих знакомых более бескомпромиссных и правильных людей, чем он, не было.
Когда после «дерби» мы с Саньком, разгоряченные прохладительными напитками, болтались по Петроградке и случайно налетели на банду «носов» (я тогда обошелся черепно-мозговой и парой сломанных ребер, а Санек с перебитым позвоночником, возможно, навсегда сделался пассажиром инвалидного кресла), Лось реально поддержал меня. Ему было наплевать, что «встряли» мы не за команду и что по каким-то идиотским, непонятно кем написанным правилам «фирма» не может участвовать в этнических разборках. Кто-то из «основы» попытался намекнуть на то, что мне, Лосю, Филину и еще паре «фирмачей» не будет места под флагами, если мы ввяжемся в «вендетту». В ответ на это Лось с отрешенным выражением лица, короткой, но емкой фразой, составленной из отборного мата, пожелал присутствующим «всего наилучшего» и направился к выходу из «штаба». Меня, Филина и пацанов долго уговаривать тоже не пришлось, и мы последовали его примеру.
Леха-боксер – брат Санька – тоже пацанов подтянул из молодых спортсменов, не особо идейных, но сочувствующих. Славная зачистка тогда получилась! Все стены на местах боевой славы малышня из