нетерпеливо перебил он. – Ветер усиливается.
Волна с шумом разбилась у их ног. Белковые, в ожидании стоявшие поодаль, сделали несколько шагов назад.
– Инстинкт самосохранения, – сказал Карбенко и плотнее запахнул плащ.
– Нормальная реакция.
– Отложим на денек обучение плаванию? – неожиданно предложил Карбенко. – Видишь, что делается.
– Нет.
– Неровен час, кто-нибудь погибнет…
Волга взял Карбенко за пуговицу плаща.
– Ливен Брок рассказывал на днях, что его Энквен прошел по перилам моста через Обь, – сказал Волга. – Представляешь, какое чувство равновесия?
– Энквен – особая статья, Леша, – вздохнул Карбенко.
– Тем лучше, Володя! – подхватил Волга. – С него будут брать пример остальные.
– Ладно, – сдался Карбенко. – А ты перед вылетом на Обь разговаривал с Ливеном Броком?
– Нет.
– Я накануне целый день не мог до него дозвониться, – сказал Карбенко. – Видеофон не отвечает. Наверно, старик отключил его. Ход конем.
– Правильный ход, – отрезал Волга.
Хлынул дождь. Капли расшибались о бетон, секли лицо.
В группе белковых, до того стоявшей спокойно, произошло движение. Карбенко и Волга подошли к ним.
Роботы образовали круг, в центре стоял белесый, почти бесцветной пигментации Кельзав, даже среди белковых собратьев выделявшийся недюжинной силой. В руках он держал металлический багор, только что завязанный узлом.
Карбенко забрал изувеченный багор и швырнул его в реку.
– Начнем! – сказал Волга.
Карбенко кивнул.
Упругая дорожка для прыжков перед самой водой делала крутой взлет наподобие трамплина.
– Кельзав, на старт! – распорядился Карбенко.
Белковый робот, слегка переваливаясь, выбежал к дорожке и занял предстартовую позицию.
Волга поднял ракетницу и, помедлив, выстрелил. Почти бесцветный огонь рванулся из ствола, ракета взмыла в пасмурное небо. Сильный ветер приметно относил ее, искривляя огненный хвост ракеты. Кельзав не шевелился, лишь взгляд его неотступно следовал за летящей ракетой.
– Он не может посчитать параметры траектории… Я же говорил – ветер, – успел с досадой шепнуть Карбенко.
В тот же миг Кельзав сорвался с места. Вихрем промчавшись по дорожке, он с силой оттолкнулся от трамплина. Последний толчок оказался математически точным – распластавшаяся в полете фигура приблизилась к ракете. Миг – и Кельзав схватил огненную трубку. Бледное пламя исчезло, парабола, которую выписывала в воздухе ракета, осталась недорисованной.
Сделав в воздухе двойное сальто, робот, как заправский ныряльщик, вошел головой в воду, почти не подняв брызг. А ведь до этого он знал технику прыжка только в теории.
Главное, однако, было впереди.
Роботу было дано лишь конечное задание: удержаться на поверхности воды. Как этого добиться, программа не сообщала.
Волна с головой накрыла барахтающегося Кельзава. Роботы, оставшиеся