в этот вечер хватало, должно быть, я зашел в какое-то знаменитое заведение, которое упоминалось в путеводителях. Возле входа даже образовалась очередь из ожидающих занять свободные места. Я изучал разношерстную публику. Совсем рядом со мной сидела веселая итальянская семья. Не считая двух младенцев в коляске для двойни, вместе с родителями было ещё трое разновозрастных детей. Две кудрявые девочки и черноволосый мальчуган. Детям совсем не нравилась идея остаться без мороженого в этот вечер, и они старались поскорее смести всю пасту с тарелок.
Чуть поодаль сидела пожилая пара. В ногах у них отдыхал породистый Кане-корсо. Они ожидали своих блюд и закусывали фокачча, макая его в оливковое масло. Причем закусывали все трое.
Моё внимание привлекла одна девушка, сидевшая визави ко мне. У неё были короткие волосы, стиль одежды унисекс, так что в целом сзади её можно было принять за парня. На её столе не было ничего кроме пепельницы и чашки кофе. Должно быть, она ожидала кого-то, и встреча предстояла напряжённая. Мы встретились взглядами. Незнакомка сделала затяжку, выпустила облако дыма по направлению к причалу и отвела взгляд. Несколько минут спустя подошла ещё одна девушка, внешнее описание которой было схоже с первой. Они бурно о чем-то спорили несколько минут, затем сблизились и слились в затяжном французском поцелуе.
Последняя сцена пробудила во мне желание заказать ещё одну бутылочку vino rosato, ибо истина, как известно, кроется именно там. Также я попросил официанта принести мне десертное меню и чашку капучино для финального аккорда этой вечерней симфонии.
Спокойствие нарушил один странный эпизод. В ресторан ворвался мужчина. На вид ему было лет тридцать пять, на лице его красовалась щетина, а в глазах горела ярость. Волосы засалились, создавалось впечатление, что он не принимал душ минимум месяц. Он был одет в брендовый плащ, свободные брюки и лакированные туфли. Но одежда его была очень грязная, местами рваная. Безумец начал подходить к каждому столику и тревожить посетителей. Он пытался объясниться, но его никто не понимал. Отчасти потому что речь его была невнятной, отчасти потому что говорил он с сильным восточно-европейским акцентом. Примерно за три столика до меня к нему подошел официант и попытался вывести из зала, но тот тут же был отправлен в нокдаун размашистым ударом. Официант упал, и тогда публика в ресторане окончательно не выдержала. Началась суматоха и часть гостей начала уходить. Кто-то вызывал полицию, но никто больше не пытался остановить нарушителя спокойствия.
Наконец он подошел ко мне и рухнул на стул.
– У… ве… ди меня… отсюда, – прохрипел он.
– Что простите? И с какой стати? – возмутился я, отодвинув бокал вина подальше от него.
– Я хорошо заплачу тебе, восемь тысяч евро…
– Да конечно, и квартирку в Монте-Карло в придачу. Слушай, отвали, мужик! Думаешь, если я единственный здесь говорю по-русски, значит должен помогать тебе.
– Не только поэтому, Марко…
Это было неожиданно. Не сказать, что я растерялся.