приносил улов кухарке, миссис Бродли. И расплачивалась с ним она. Сомневаюсь, чтобы он видел миссис Рассел больше пяти раз за год.
– Однажды она приехала его поблагодарить, – вспомнил одинокий посетитель паба. – Надо отдать ей должное.
– Кто-нибудь из вас знает, что случилось с Уайатом Расселом или Джастином Фаулером?
Барбер отозвался не сразу:
– Они оба ушли на войну, ведь так? После войны дом не открывали. Значит, они не вернулись.
Впрочем, Ратлидж не был уверен, что трактирщик говорит правду. Когда он повернулся к другим посетителям паба, заметил, что те отводят взгляды в сторону и смотрят на реку.
Он сказал:
– Мне бы хотелось побеседовать с миссис Барбер. Она наверняка больше помнит то время, когда ее брат еще жил дома – до того, как пошел в услужение, а потом в армию. Где мне ее найти?
– Слушайте! Не смейте показывать моей жене фотографию! Как-никак покойник – ее родной брат! – Барбер вскочил с места. – И потом, как ей утаить новость от отца, я вас спрашиваю?
– Тогда давайте договоримся. Придумайте, как мне поговорить с миссис Барбер, а уж я проведу разговор так, чтобы она… пока… ничего не узнала о судьбе брата.
Барбер бросил на него мрачный взгляд:
– Даете мне слово?
– Даю.
Барбер повернулся к завсегдатаям:
– Я ухожу. Если хоть одно слово из того, о чем здесь говорилось, выйдет за пределы этого зала, будете иметь дело со мной. Все ясно?
Все трое торопливо закивали в знак согласия. Барбер обернулся к Ратлиджу и бросил:
– Пойдемте со мной.
От «Гребной шлюпки» они повернули налево, в переулок, застроенный более старыми домами. Барбер остановился у последнего дома в ряду, почти неотличимого от соседних.
– Так не забудьте, вы слово дали, – напомнил он перед тем, как отодвинуть засов и распахнуть дверь.
Ратлидж кивнул.
В гостиной оказалось на удивление уютно. Мебель была старой, но хорошо отполированной; стулья и диван обтянуты выцветшей темно-красной материей. На полу лежал тонкий ковер с завитушками синего, красного и кремового цветов. Ковер казался здесь не совсем уместным, но придавал комнате вид потертого изящества. Ратлидж невольно подумал: уж не из «Берега» ли он. Солнце высветило подставку для растений; на подставке в синем глазурованном горшке пышно цвел папоротник. Ратлиджу он показался французским.
Барбер оставил Ратлиджа стоять в гостиной, а сам пошел за женой.
Через несколько минут он вернулся в сопровождении невысокой, пухленькой женщины. Ее зеленые глаза на красивом бледном лице были обведены темными кругами. Судя по всему, она давно уже не высыпалась.
– Мистер Ратлидж, – произнес Барбер, – я сказал Абигейл, что вы разыскиваете всех, кто знал хозяев «Берега».
– Я их почти и не знала, – произнесла его жена, словно извиняясь. – И не знаю, зачем вам понадобилось беседовать со мной.
– Я хватаюсь за соломинки, – объяснил Ратлидж, улыбнувшись, и Абигейл как будто немного успокоилась. – А вы были знакомы с мистером