окружить все три дома солдатами, – посоветовал Сулейман ибн-Али. – Всех припасов и воды навечно не хватит, и у заговорщиков будет время все обдумать и принять другое решение. Если и это не поможет, мы могли бы их выкурить оттуда.
– Дайте же ваше дозволение на это, ваше высочество!
– Если вы сейчас не начнете действовать, вы очень скоро об этом пожалеете!
Бледность разлилась по лицу султана, и он невольно сгорбился под градом предложений, бурно выкрикиваемых министрами.
– Не зря говорят: «Доброта и змею выманит из норы».
– Надо действовать, так вы избавите Занзибар от ужаснейшего кровопролития!
– Я совершенно согласен с высказавшимися прежде меня, ваше высочество!
И все мгновенно умолкли, когда Меджид поднял дрожащую руку.
– Я доверяю вашему решению, – объявил он слабым голосом, откашлялся и добавил с большей убежденностью: – При одном условии. Окружить только дом моего брата, Бейт-Иль-Сахель пусть стоит себе, как стоял, чтобы без причин не ввергать моих сестер в неприятности.
14.
Воздух над плоскими крышами светился. Стояла ужасающая тишина. Город застыл в ожидании. Казалось, даже море затаило дыхание. А если прислушаться, можно было уловить взволнованное неразборчивое бормотанье и признаки бурной деятельности, доносившиеся из трех домов, стоящих вплотную.
– Никому не входить и не выходить, – шепотом приказал Баргаш через проулок шириной едва в два локтя.
Шамбуа и Фаршу, чей городской дом стоял рядом с домом Баргаша и Бейт-Иль-Тани, одновременно выглянули из окна и стали изучать, что происходит перед стенами их домов.
– Интересно, сколько их может быть… – пробормотала Шамбуа, увидев солдат, выстроившихся перед порталом дворца брата, обращенным к морю. Как всегда, сводная сестра Фаршу продолжила ее мысль:
– Наверняка не меньше сотни! – Обе резко втянули в себя воздух.
– У вас достаточно еды? – тихо спросила Холе. Когда появились солдаты, всех сторонников Баргаша, толпившихся перед домом и желавших войти, теперь пропустили. Поскольку по обычаю мужчины не имели права доступа на женскую половину, во всех остальных покоях царила ужасная толкотня.
– Если мы будем расходовать припасы экономно, хватит на несколько недель, – так же шепотом ответил Баргаш. – Только вот с водой плохо, а та, что есть, застоялась и пригодна только для умывания и готовки.
У Салимы, стоящей рядом с Холе у окна в Бейт-Иль-Тани, защемило сердце, когда она подумала о своем маленьком братце Абдуле Азизе, который пришел в гости во дворец Баргаша именно в тот момент, когда солдаты оцепили дом, и теперь тоже был заперт здесь.
– Может быть, – сказала она осторожно, – было бы действительно лучше, если бы мы отказались, прежде чем…
– Никогда! – в голосе старшего брата зазвенел металл – так вибрирует дамасский клинок. И как бы в подтверждение