корм! Видите, она вас просит!
Мария в изумлении подняла глаза и увидела в седле двух юных наездниц: весёлые девчонки лет одиннадцати вежливо поклонились ей, а послушная лошадка покачала изящной головой и подняла правую переднюю ногу.
Мария не раздумывая сунула руку в карман, обнаружила мелочь, быстро протянула наездницам, а потом долго смотрела им вслед. Они попрошайничали каким-то неслыханным способом: ночью, вдоль по Тверской, на чудесной холёной лошади… Они просили не у каждого прохожего. Они выбирали. Как? Что было критерием отбора спонсоров?
В размышлениях о сущности процесса выбора вообще и в частности Мария прошла несколько шагов и вдруг сообразила, что мелочь, отданная на корм лошадке, находилась в кармане абсолютно новой шубки! Её приобрели в дамском салоне днём, и с тех пор Мария не пользовалась своими карманами ни разу. В карманах новых шуб не бывает денег! Может, Аристарх Удодович и это предусмотрел? Ну, что она будет бродить ночью, неприкаянная, считай бездомная, и встретит каких-нибудь просителей, и не откажет в милостыни?
Поразительный тип! Мария восхитилась, а потом подумала, что ей самой, считавшейся хорошим менеджером, очень далеко до Аристарха Удодовича, умеющего выбрать правильную одежду уникальной беглянке и вовремя подкинуть мелочь в девственный карман на случай ночной встречи с конными попрошайками.
Слева по ходу открылась дверь ярко освещённого книжного магазина.
«Ночью?» – продолжала удивляться московским новациям неопытная бродяжка.
Да, на входе висела табличка «Открыто». На стекле указан график работы – до часу ночи. Вот это да!
В магазине было очень тепло, море книг, а в зале бестселлеров живая девушка играла Моцарта на пианино. А вокруг сидели посетители, читали книги, слушали девушкино музицирование, листали альбомы по искусству. Царило благолепие. Уют. Интеллектуальность. Стремление к знаниям. Хороший тон. Уверенность в завтрашнем дне. Боже мой!
Девушка перешла на Генделя.
Мария Ионовна сто лет не была в этих краях. Когда-то она слышала от осведомлённой приятельницы, что на Тверской усердно работают недешёвые девочки нетяжёлого поведения. И вообще в памяти Ужовой повсплывали какие-то пошлые, с подмигиванием, россказни давних коллег о ночной жизни столицы, которую стало модно осваивать в разных жанрах. Народ учился развлекаться по-новому, с открыто– генитальным акцентом. Так ей рассказывали.
Но действительность, обнаруженная в первые пятнадцать минут прохода по Тверской, пока опрокидывала её туманные представления о неизбежной встрече с непристойностями. Логично пришёл вопрос: что ещё в очевидной реальности не соответствует личным представлениям Марии Ионовны Ужовой о жизни вообще, о ночной в частности?
Спать всё ещё не хотелось. Усталость не приходила. Покинув нереально прекрасный книжный магазин, Мария решила продолжить спонтанное путешествие: любопытство – милый друг женщины – легко возобладало над возможными страхами. А чего, собственно, бояться? Только одного: быть узнанной.