за десятилетия (а может быть и за столетие) угрюмым срубом без крыши, с пустыми, обросшими мхом и травой, словно бровями и ресницами, глазницами сгнивших окон. Лука не удержался, остановил машину и, взяв камеру, подошел ближе, сделал несколько кадров Похоже, что Мора находилась на грани вымирания – лес чувствовал себя здесь полноправным хозяином. Когда-то торная дорога, ведущая в поселение, поросла ивняком и мелкими сосенками. За срубом виднелся кривой забор и краешек соседнего дома, из трубы которого вился сизый дымок.
Лука повернулся к машине и замер. Неподалеку стоял тощий высокий человек в брезентовом балахоне (это в такую-то жару?!). Против солнца нельзя было разглядеть лица, но, похоже было, что он внимательно изучает гостей, сам, однако, не проявляя желания поприветствовать хотя бы взмахом руки.
– Витя, не знаешь, кто это? – он показал рукой, но человек успел исчезнуть в зарослях.
Он снова сел за руль, проехал еще метров сто, обогнув избу с дымящейся трубой. На гул двигателя из калитки выбралась старуха. Несмотря на духоту, на ней была выцветшая телогрейка с торчащими и дыр клоками ваты. На ногах суконные ботинки, нелепо смотревшиеся на ее худых ногах.
– Дарья Семеновна, здравствуйте! – поприветствовал ее Виктор.
– Здрасьте, здрасьте, Виктор Андреич! Давненько тебя видно не было, – бабка, первоначально настороженная приездом незнакомой машины, обрадовано засуетилась. – Машину загонять сразу будете, аль как?
– А что, обязательно? – спросил Лука.
– А как же. Егеря вон, в прошлом годе случай был, оставили машину за околицей, так медведь приходил, вдоволь наигрался.
– Словно взбесился. От колес ничего не оставил, тент изодрал и стекла побил, – подтвердил Виктор.
Подумав о медведе, Лука тотчас представил себе этого зверя, как щенка испуганного и улепетывающего со всех сил от неведомой опасности. В кармане он нащупал трофейный коготь. Показалось – его слегка шершавая поверхность обожгла ладонь.
– Ну, уж проходите, гости дорогие! – Бабка Дарья повела их на запах свежеиспеченного хлеба.
В доме было темно и все, что бросилось в глаза Стрельникову – это огромный кустарно вырубленный стол посреди кухни (в полдома кухня), белый куб огромной русской печи и длинные, во всю стену, скамейки под рядом мелких окошек. Низкие дощатые потолки. Что-то подобное он видел когда-то в музеях под открытым небом, где собирали старинные дома со всех краев и весей.
– Хлеб поспел, сейчас и картошечку поставим!
За окном замычала корова.
– Сейчас, сейчас! – крикнула старуха, – уймись, милая!
Оставив гостей, Дарья Семеновна выскочила во двор. Приветствуя ее появление на скотном дворе, закудахтали куры, раздался гусиный гвалт, заблеяли не то козы, не то бараны (в этом Лука был явно не специалист). Если прислушаться отрешенно, то выходило – обычная деревня со всякой живностью. И как-то не верилось, что народу в этой глухомани живет – на пальцах сосчитать можно.
С крыльца донесся