ее раз десять, если не больше. Там была одна сцена, которая в восемь лет ей особенно нравилась, а в десять лет она отчеркнула это место на полях красным карандашом – в знак восхищения. Она провела пальцем по кривой черте – тогда еще не было Резы, не было ни Элинор, ни Дариуса, только Мо… Не было тоски по синим феям, воспоминаний о покрытом шрамами лице, о рогатой кунице, о босоногом мальчике, о Басте и его ноже. Другая Мегги читала эту книжку, совсем другая… и она осталась между страницами, сохраненная там, как памятная вещица.
Мегги вздохнула, закрыла книгу и положила обратно. За стеной слышались шаги матери, ходившей взад-вперед по комнате. Наверное, она, как и Мегги, все время думает о той угрозе, которую прокричал Баста вслед Фариду. «Надо пойти к ней, – подумала Мегги. – Вместе будет не так страшно». Но в ту минуту, как она поднялась, шаги смолкли и в соседней комнате стало тихо-тихо, как во сне. Пожалуй, уснуть было бы неплохо. Мо не приедет быстрее оттого, что Мегги не станет спать, дожидаясь его. Если бы можно было ему позвонить – но он вечно забывал в дороге включить мобильный телефон.
Мегги тихонько закрыла крышку сундука, словно опасаясь разбудить стуком Резу, и задула свечи, которые зажигала каждый вечер, хотя Элинор ей это запрещала. Только она стянула с себя футболку, как кто-то тихонько постучал в дверь. Она открыла, уверенная, что там мама, которой все же не удалось заснуть. Но это был Фарид, залившийся краской до ушей, когда увидел ее в одной нижней майке. Он пробормотал «извини» и, прежде чем Мегги успела ответить, поковылял прочь на своих израненных ногах. Она снова натянула футболку и побежала за ним.
– Что случилось? – испуганно прошептала она. – Ты что-то услышал внизу?
Фарид покачал головой. В руке он держал листок бумаги, обратный билет Сажерука, как ехидно назвала его Элинор. Мальчик нерешительно зашел вслед за Мегги в ее комнату и огляделся там как человек, не привычный к замкнутому пространству. Наверное, с тех пор как он исчез вместе с Сажеруком, ему приходилось в основном ночевать под открытым небом.
– Извини, пожалуйста, – пробормотал он, глядя на свои босые ноги, на которых отклеились два пластыря. – Уже поздно, но… – Он в первый раз посмотрел Мегги в глаза и снова покраснел. – Орфей сказал, что прочитал не все, что здесь написано. Те слова, которые отправили бы туда и меня, он просто пропустил. Он это сделал нарочно, но я все же должен предупредить Сажерука, и поэтому…
– Что «поэтому»?
Мегги подвинула ему стул, стоявший у письменного стола, а сама села на подоконник. Фарид опустился на стул так же нерешительно, как входил в комнату.
– Ты должна вчитать туда и меня, прошу тебя!
Он снова протянул ей испачканный листок, и его черные глаза смотрели при этом так умоляюще, что Мегги невольно отвела глаза.
– Ну пожалуйста! Ты можешь, я знаю! – бормотал он. – Тогда… той ночью в деревне Каприкорна… я хорошо