газоне, она бы конечно стала защищаться футляром и на нем остались бы следы.
– Странно получается, – проговорил Фолби, запуская мотор, – значит, Джейн не уронила футляр, а положила на дорожку и пошла к кустам. Спрашивается – зачем?
– А, может быть, она из тех, кто не боится змей? – затараторил Терье. – Я знал таких людей, которые любят всяких пресмыкающихся, пауков…
– Э, нет, сынок, – прервал его сержант, – здесь не то место. Рядом пустыня, и каждому ребенку еще с малых лет внушают, что змея – это смерть, и никто с ней тут в салочки играть не станет. – Он полуобернул голову к заднему сиденью. – Что будем делать по поиску этой гадины, шеф?
– Продолжать поиск силами полиции мы не можем, – ответил Гамильтон. – Пусть люди сами проявляют бдительность, мы сделали необходимые объявления по радио и в школах.
– Да, к тому же Барток раструбит об этом в своей газете на всю Америку.
– А кто такой Барток, прошу извинения? – поинтересовался Терье.
– Главный редактор городской газеты, – ответил Фолби, – и если бы он не был приятелем нашего начальника, я бы добавил, что это порядочный сукин сын.
– Хм! – раздалось с заднего сиденья, что, видимо, значило: «совсем-то наглеть – не нужно».
В управлении Гамильтону пришлось несколько часов заниматься мелкой текучкой: под утро в городе была зарегистрирована попытка угона автомобиля, вдобавок, из столицы штата сообщили, что по их маршруту могут передвигаться два вооруженных преступника «в розыске», и Гамильтон инструктировал полицейский состав. Потом разбирались с задержанным ночью торговцем наркотиков – мелкой сошкой. Целый час был потрачен на безуспешные попытки вытряхнуть из него информацию о каналах доставки этого зелья в город. Торговец не кололся, прикидывался дурачком, и лейтенант довольно скоро почувствовал раздражение и злость, хотя и не рассчитывал здесь на быструю победу. Всему виной было это ужасное утро и похороны в четыре часа, к которым нужно успеть переодеться, заехать за венком… Он все не мог придумать подобающей надписи на венках от себя, сестры и мамы… Потом позвонил в похоронное бюро и продиктовал что-то совсем простое.
Людей на похоронах было очень много: почти все сотрудники госпиталя, которым управлял Уолтер, школьные товарищи Джейн – многие с родителями, учителя, друзья, соседи.
Фрэнк, дождавшись своей очереди, подошел, поставил в общий ряд венки и сжал холодные неподвижные руки Мэри.
– Спасибо, Фрэнк, – еле слышно проговорила она.
Бледное отечное лицо, потерявшее возраст и всякое выражение жизни – та девочка, которая приходила на дни рождения его сестры, радовалась, смеялась, и которой, кажется, так недавно было столько же лет, сколько Джейн. Уолтер поддерживал жену за плечи и только кивал проходившим в траурной шеренге людям.
Потом маленький коричневый гроб с серебряной окантовкой медленно поехал вниз и, кажется, он уходил вглубь земли, в другой мир, и человеческие глаза хватали эти последние мгновения.
После похорон Гамильтон пошел не