Гэвин.
– Вовсе не смешно, просто по-другому.
– И снега совсем нет. Как же лепить снеговиков и кататься на санках, если в этом дурацком месте нет снега?
– Действительно, никак, зато здесь можно делать много всего другого.
Господи, неужели она больше никогда не увидит снег на Рождество? Почему она раньше об этом не подумала?
Люк упрямо выпятил подбородок.
– Если она злая, я не останусь.
– Договорились, – Стелла завела мотор, глубоко вздохнула, собираясь с силами, и повела машину к дому.
И будто в награду она услышала изумленный возглас Люка:
– Какая громадина!
Ну уж тут не поспоришь. Стелла попыталась взглянуть на Харпер-хаус глазами своих детей. Только ли размеры трехэтажного здания поразили их? Или мальчики заметили и красоту бледно-бледно-желтого камня, и величие колонн, и великолепие парадного входа, окаймленного раздваивающейся лестницей, ведущей на второй этаж, и просторную веранду, охватывающую весь дом?
Или они просто видят громаду, раза в три больше их хорошенького домика в Саутфилде?
– Дом очень старый. Ему больше ста пятидесяти лет, и все эти годы здесь жила семья мисс Харпер.
– Ей сто пятьдесят лет? – поразился Люк, заработав от брата презрительное фырканье и тычок локтем под ребра.
– Тупица! Она бы давно умерла. И черви ползали бы по всему ее…
– Должна напомнить, что вежливые, благовоспитанные мальчики не обзывают своих братьев тупицами. Посмотрите, какая большая лужайка! Думаю, Паркеру очень понравится здесь гулять. И сколько места для ваших игр, но ни в коем случае не в садах и не на клумбах! В доме тоже играть не надо, ладно? Мы просто спросим мисс Харпер, где вам можно это делать.
– И деревья такие большие, – прошептал Люк. – Ужасно большие…
– Посмотрите туда. Это белый клен, или явор. Держу пари, он еще старше дома.
Подъездная аллея закончилась кругом с островком посередине, где над азалиями возвышались японский красный клен и кипарисовик горохоплодный – тоже родом из Японии. Не переставая восхищаться искусством дизайнера, Стелла пристегнула поводок к ошейнику Харпера. Как ни странно, руки у нее не дрожали, чего нельзя было сказать о сердце. Если сердце может дрожать…
– Гэвин, ты ведешь Паркера. Вещи мы заберем после того, как увидимся с мисс Харпер.
– Она будет нами командовать? – хмуро спросил Гэвин.
– Да. Такова незавидная доля детей – подчиняться приказам взрослых. И, поскольку мисс Харпер платит мне зарплату, она и мной будет командовать. Я с вами в одной лодке, парни.
Гэвин выбрался из салона машины и взял у матери поводок.
– Она мне не нравится.
Стелла потрепала белокурые волнистые волосы сына.
– Вот это я и люблю в тебе, Гэвин! Ты неисправимый оптимист. Ладно, идемте. – Стелла взяла сыновей за руки, ласково пожала, пытаясь подбодрить, и повела к парадному входу, защищенному от любого удара стихии верандой второго этажа.
Двойные