планирования… разве что наведение порядка. Стелла прекрасно представляла себе, как все может и должно быть.
Кое-кто счел бы недостатком ее склонность к организации и планированию, стремление настоять на своем, даже когда – а может быть, особенно – окружающие не воспринимали или не понимали ее идеи.
Однако сама она смотрела на это иначе.
Жить намного легче, если все находится на своем месте, именно там, где должно быть.
Детство Стеллы было лабиринтом противоречий, неразберихи, нервного напряжения, и потому, повзрослев, она старательно упорядочивала свою жизнь… до гибели Кевина.
В некотором смысле слова она очень рано – ей было всего три года – потеряла отца. Развод родителей расколол ее семью. Единственное, что Стелла ясно помнила об отъезде из Мемфиса, это то, как она рыдала и рвалась к папочке.
С того момента, похоже, они с матерью сражались буквально по любому поводу: от цвета стен где бы то ни было до расходов на отпуск – орать где бы то ни было.
Может, тот же кое-кто сказал бы, что это случается, и нередко, когда в одном доме живут две строптивые женщины, только Стелла с этим не согласилась бы. Суровая истина заключалась в том, что она была практичной и организованной, а Карла – несобранной и импульсивной, что привело к четырем неудачным бракам и трем разорванным помолвкам.
Мать любила шум и суету, а также бурные любовные романы. Стелла предпочитала тишину и порядок, а также верность.
Нет, нет, она вовсе не отвергала романтику, просто относилась к ней рассудительно.
Ее любовь к Кевину, доброму, милому и надежному, была романтичной и рассудительной. Они оба хотели одного и того же: дом, детей, счастья. Она и была счастлива с ним, чувствовала себя любимой и защищенной. И боже, как же ей не хватает Кевина!
Интересно, что бы Кевин подумал о ее переезде сюда, о том, что она так круто изменила свою жизнь? Он бы поверил в нее. Он всегда в нее верил. Они верили друг в друга.
Он стал ее опорой во всем, надежной гаванью после детства, полного бурь и огорчений.
А потом судьба вышибла эту опору из-под ее ног, отняв любовь, самого верного друга и единственного в мире человека, который дорожил ее детьми так же, как она сама.
В первые месяцы после смерти Кевина Стеллу очень часто захлестывало отчаяние, и она думала, что уже никогда не сможет вернуться к нормальной жизни.
Ее поддерживали лишь мысли о том, что она осталась единственной опорой для своих сыновей, и она преисполнилась решимости сделать все для того, чтобы они были счастливы…
Уложив мальчиков, Стелла разожгла огонь в камине – с трудом верилось, что у нее в спальне есть настоящий камин, – села на кровать и пристроила на коленях ноутбук.
Конечно, не самое удобное и практичное рабочее место, но она не посмела спросить Роз, можно ли превратить одну из гостевых спален в домашний офис.
Пока не посмела.
Стелла составила список поставщиков, которым собиралась позвонить, план реорганизации продажи