что «клубы самоубийц», типа «Круглый стол», «Экзит», «Клуб аргонавтов», «Лакоста», «Эрго», имеющие разветвленную сеть, чуть ли не по всему земному шару и свой сайты в интернете). Есть они и в России. Даже в Сибири и на Дальнем Востоке, как я узнал недавно. Это – очень дорогое удовольствие – пережить свою смерть. И «хороший бизнес», по словам одного подпольного предпринимателя, с которым год назад случайно свела меня судьба, и который, сейчас где-то далеко в экзотических странах.
Если клиническая смерть продлится дольше 4 минут, то в головном мозге произойдут необратимые органические нарушения. Они хорошо выявляются клинически и патопсихологически. Но даже современные методы прижизненного исследования вещества мозга – компьютерная томография и магнитно-ядерный резонанс, эти изменения могут не заметить. Особенно чувствительная к клинической смерти, независимо от ее длительности личность человека. Можно со всеми основаниями сказать, что человек, переживший клиническую смерть и оставшийся жить. это во многих личностных отношениях – другой человек. Я достаточно критичен к себе, и, хотя субъективно не замечаю в себе никаких перемен после клинической смерти от инфекционно-токсического шока, допускаю, что таковые имеются.
Все, выше сказанное в этом разделе о смерти, пожалуй, действительно все, что знает о ней наука. Я имею в виду жизнь после жизни (или, что одно и то же, жизнь после смерти). Все остальное, что можно узнать из книг о смерти (написанных в древности и в наше время) – плохая или хорошая поэзия и не больше! «Тибетская книга мертвых» была написана, спустя тысячу лет после библии (если вообще, она существует). Поэтических (псевдонаучных, экспериментаторских и т.п.) образов смерти чрезвычайно много. Серьезные философские и этические рассуждения о смерти, если внимательно их перечитать, скорее написаны не о смерти, а о смысле жизни. Религиозные трактаты о смерти оставим богословам.
Смерть спаяна с такими феноменами, как страх, умирание (агония), боль (страдание), чувства ответственности и вины перед родными и близкими, привычка жить («сердце мясом приросло к жизни», по В. М. Шукшину), тревожными мыслями о «безвестном крае, откуда нет возврата живым скитальцам» (Шекспир, монолог Гамлета в переводе Бориса Пастернака), неприглядный вид трупа и гоголевский ужас перед могилой, полу осознаваемым страхом перед вечным одиночеством, нежелание отказаться от удовольствий и радостей жизни. И так далее, и тому подобное! Но, самый главный феномен, который, как его не объясняй – не объяснишь до конца, опять же назван Шукшиным. Этот феномен – охота жить! Он, как и надежда, не покидает человека никогда! Вероятнее всего, это генная программа на жизнь. Такой же закон здесь, в нашей жизни, как и земное притяжение.
Поэзия и религия чрезвычайно деформировали естественное