.

имею,

      я труп, а значит, холодею

      и покидаю естество.

      Теперь давление сильнее,

      к несчастью – неба, моего.

      Дожить до смерти бы, а с ней

      я призову тебя на тризну:

      спеши, поздравь меня с моей

      прошедшей стороною жизнью…

      Поздравь меня с моей прошедшей жизнью.

      * * *

      Цой уходит, и падает снег,

      завершается с фильмом эпоха,

      обрывается, будто во сне,

      а с похмелья, с утра, будет плохо.

      Затуманено снизу стекло.

      Windows грузится. Жду его, верный,

      вспоминая слова из Сало:

      хорошо только то, что чрезмерно.

      Сколько можно сидеть за компом,

      становясь постепенно безногим.

      Интернет стал печальным итогом:

      я живу, захороненный в нем.

      Жизнь на годы, на месяцы, дни

      поделилась, рассыпалось царство…

      Чингисхан возродит государство.

      Крики, ржание, топот, огни.

      * * *

      Как много выпито страданий,

      не запиваемых ничем, –

      паленых, за полтинник, дряни,

      дешевле, чем

      монетка солнца, что лаская

      теплом, легла за горизонт.

      Играет доля воровская.

      Вдыхая «Бонд»,

      шагаю, соткан из вещей

      к совместной жизни не пригодных:

      из звезд и неба вообще

      и преисподних.

      Меня когда-нибудь предаст

      и в лоб конкретное присудит.

      …Вперед упасть бы, а не пасть

      назад, где люди.

      На зданиях и среди плит,

      даруй такую надпись, боже:

      не умер он и не убит,

      а уничтожен.

      Из неба редкие снежинки

      спокойно падают к ногам…

      Так дни мои идут, поминки

      по прошлым дням.

      * * *

      Мировое значение осени,

      кандидатской защита близка.

      Мы присядем на лавочки поздние,

      по бутылочке выпьем пивка.

      Пузырьки пива скоропостижные

      устремляются в небо со дна.

      Небеса простираются, выжжены.

      Для зимы наша осень – весна.

      Молода, горяча и ворована

      кукуруза дымится в ведре.

      Честен мир, обнажен, обнародован.

      Мир – как правда, как в бездну тире.

      Нужно выдержать взгляд, нужно выстоять.

      Ни поэма, ни стих, ни роман –

      только вечность дарована нам,

      только жизнь, только смерть, только исповедь.

      * * *

      Светает за окном без вдохновенья.

      Есть голова, а значит, есть и боль.

      5:30 на часах. «Стихотворенья:

      Георгий Иванов», таблетки, стол,

      тетрадь, мобила, выпитые вина,

      на снос идущих книжек этажи…

      Встаю с постели, ежусь, еще жив,

      что с легкостью, конечно, исправимо.

      Включаю комп. Без всяких промедлений

      кружится диск, уйдя в dvd-rom.

      И только мы читаемся на нем,

      летя в отполированной вселенной.

      …И