дверь. Лицо комиссара исказилось от ярости, из розоватого став серым. Рука, сжимавшая янтарный мундштук, дрогнула, и пепел просыпался на брюки с безукоризненно ровными стрелками.
– Черт подери, испанец, – процедил он, – думаешь, ты такой гладкий и непробиваемый сукин сын, что в тебе нельзя проделать дыру?
Комиссар Дрю вскочил, нервно стряхнул пепел с брюк и потянулся за шляпой и тростью; его ухоженные пальцы дрожали от ярости.
8
Затертая между Третьей и Четвертой улицами Ньютон-стрит славилась дешевыми лавками, ломбардами, игровыми автоматами и гнусными отельчиками, перед входом в которые мужчины, пряча глаза, сквозь зубы цедили тайные слова. Деревянная вывеска гласила: «Бильярдная Столла». Делагерра спустился по ступеням.
В темноте у входа стояли аккуратно застеленные столы, на подставке высились ровными рядами кии. Яркий свет горел в глубине помещения, и на его фоне виднелись силуэты склоненных плеч и голов, слышался рокот голосов. Делагерра пошел на свет.
Внезапно, словно по сигналу, стало тихо, и в тишине раздался треск шаров, глухой стук и финальный щелк битка, замыкающего трехбортный карамболь. Зрители снова загудели.
Делагерра остановился, вынул из бумажника десятидолларовую банкноту и клочок бумажки с липким краем, написал на ней: «Где Джоуи?», приклеил бумажку к купюре, вчетверо сложил ее и начал протискиваться к бильярдному столу.
Высокий бледный малый с аккуратным пробором и невозмутимым лицом мелил кий, изучая расположение шаров. Вцепившись сильными пальцами в край, он наклонился над столом. Гул мгновенно стих. Легким и уверенным движением игрок сделал удар от трех бортов.
Круглолицый малый, сидевший на высоком табурете, объявил:
– У Чилла сорок. Разрыв – восемь.
Высокий игрок снова намелил кий и лениво оглядел зал, не задержавшись взглядом на Делагерре. Тот шагнул к нему и сказал:
– Решил тряхнуть стариной, Макс? Ставлю пять баксов на следующий удар.
Игрок кивнул:
– Принято.
Делагерра опустил сложенную купюру на край стола. Мальчишка-помощник в полосатой рубашке потянулся к ней, но Макс Чилл небрежным движением оттеснил его, поднял банкноту, сунул ее в жилетный карман, буркнул: «Ставка на пять» – и склонился над столом.
Биток и первый прицельный шар разминулись в верхней части стола. Зрители зааплодировали. Макс Чилл передал кий помощнику и объявил:
– Перерыв. Мне нужно отлить.
Когда он скрылся за дверью туалета, Делагерра закурил и огляделся. Обычный сброд с Ньютон-стрит. Противник Макса Чилла – такой же высокий, бледный и невозмутимый – беседовал с маркером, не глядя на собеседника. Рядом с ним надменный красавец-филиппинец в ладно сшитом коричневом пиджаке попыхивал шоколадного цвета сигаретой.
Макс Чилл вернулся, взял протянутый кий, натер острие мелом, сунул руку в жилетный карман и, протянув свернутую купюру Делагерре, лениво буркнул:
– Сдача, приятель.
И почти без остановки сделал три карамболя подряд.
– Сорок