непродолжительностью прогулки. И это обстоятельство также огорчало. Но влиять на них было не в её силах, даже при условии дружбы с Часовщиком. Служащие Безвременья могли поделиться знаниями, но совершать действия в мире Времени им строго возбранялось. Задумавшись о месте нахождении друга, она представила себе, насколько он счастлив, что время не топчется позади него и не подталкивает вперед. В Безвременье время есть, но только для другого мира. Для того, где не умеют им управлять в полном смысле слова.
Глава 27
Иллюзии окружали его с незапамятных времен. Иногда его тянуло пообщаться с ними. Но статичные проекции были лишены энергии жизни. Они всего лишь являлись силуэтами тех, на кого распространялось время. Часовщик устроился перед огромным экраном, охватывающим все пространство, вверенное его контролю, и ожидал красного мерцания, обозначавшего несвоевременное движение проекции. И красные точки все чаще мелькали, что указывало на частоту дежавю. Все большее количество людей выбились из ритма, задаваемого временем. Но только на секунды. И после они снова возвращались во временной поток. И никто из них не подозревал, что время не распределяется на все пространство. Им было привычно жить по часам.
Часовщик сделал отметку в журнале. В такие моменты он чувствовал себя преступником, выдававшим тех, кто неосознанно прервал слияние со временем. Причем под более пристальный контроль попадали лишь те люди, проекции которых выдавали большее количество тревожных сигналов. И даже среди таких невольных нарушителей временного порядка имелись исключительные персоны. Одна из них достаточно часто попадала в объектив камер. Часовщик знал, что это значило.
Глава 28
Избыток ярких цветов неожиданно вызвал ощущение утомления. Мысль о нехватке блеклости для уравновешивания показалась нелепой. К её матери невзрачные тона не применялись, и вовсе не потому, что мода жаждала яркости. Беата знала, что маме с детства хотелось разукрасить слишком неприметный мир. Допустимая для ребенка затея взрослому человеку не разрешалась. Но достаточно зрелой женщине удавалось выглядеть гармонично в сочетании кричащих оттенков одежды. Обладательница рыжих локонов в синих, красных и зеленых элементах одежды не сходила со страниц журнала, в редакции которого работала и в своей авторской колонке частенько обновляла личную фотографию. Контраст между матерью и дочерью становился ощутимым с того времени, когда Беата решила, что занятия в модельном агентстве для детей ей ни к чему и принялась читать одну за другой книги из семейной библиотеки, занимавшей маленькую, но отдельную комнату. До сих пор Беате помнились слезы матери о том, что дочь уничтожает шанс обеспечить себе нескучную жизнь. Тогда Беата не понимала, о чем шла речь. И она упустила возможность избежать приторной повседневности. Но, и сожалеть о своем детском решении, Беата не смела, ибо не соответствовала требованиям модельного бизнеса невысоким ростом и чуть более широкими по объему бедрами. А значит, она не