за свою жизнь побывал во многих переделках, везде ему сопутствовала удача или он добывал ее сам, своими собственными руками, но не в этот раз. Даже его разносторонний и богатый опыт не помогал в этой критичной ситуации, справиться с которой без внешней помощи у него не получалось.
Когда он что-то хотел предпринять, мальчик тут же об этом догадывался и пресекал всякие попытки маневра. Однако, Еверий, наконец, решился и нанес первый свой удар, и… и дубина разлетелась на мелкие части, превращаясь в невзрачный ошметок. Несколько верных разрезов мальчика и куски металла отделились от основной части дубины, купленной у отличного, как его уверяли, кузнеца.
– Да кто он такой?– пронеслось в голове у купца перед тем, как лезвие мальчика остановилась в миллиметре от его горла.
Мальчик остановился не оттого, что ему стало жалко купца, и не оттого, что он проявил сострадание, свойственное многим людям, просто в это самое мгновение с неба, словно птица счастья всех странствующих торговцев, и Еверия в частности, спустился огромный серый орел, приземлившийся на плечо мальчика. Когти хищника впились в тело южанина, и он словно очнулся от сна.
Подросток убрал свой меч от горла купца и осмотрелся по сторонам. Птица тут же взлетела в небо, укрываясь в его чертогах, а мальчик неторопливо сложил свое орудие обратно в палку, предварительно протерев лезвие о одежду ближайшего трупа. Затем все так же неторопливо забрал метательные ножи, которые без промаха настигли своих жертв, после чего надел свой ранее брошенный плащ, валявшийся у мачты.
Еверий, а также оставшаяся часть матросов, попрятавшихся в различных местах палубы, были неподвижны, их испуг еще не прошел.
Мальчик двигался спокойно, уверенно, но медленно, словно собирая багаж перед путешествием. Эта медлительность и кажущаяся вялость уже никого не могли ввести в заблуждение, мальчик был мастером владения как мечом, так и другими видами оружия, имеющимися в его скудном арсенале.
Когда этот ребенок, закончивший забирать свое оружие, хотел было уйти в каюту, расположенную в том самом коридоре, в котором жил и Еверий, на палубе появился один из обезумевших матросов, которому схватка торговца позволила скрыться в чреве корабля. Матрос держал в руке арбалет.
– Умри-и-и-и, чудовище!– заорал он.
Звякнула струна и стрела полетела в цель, но резкий удар коротким кинжалом, тем самым, который был недавно на поясе мальчика, отправил разрубленную стрелу на пол. Еверий даже не увидел этого движения, не заметил мелькания лезвия, все произошло мгновенно. Обезумевший матрос упал на колени и зарыдал, а мальчик, словно ничего не произошло, направился в каюту.
Палуба, полная трупов и крови, представляла печальное и пугающее зрелище. Из-за туч вышел тонкий месяц.
2.
– Слава Всевидящему Аларю,– тихо произнес Еверий, обращаясь к самому себе, предварительно заперев дверь каюты,– с его божественной помощью, я все же выжил!
Он тут же потрогал шею, на которой остался