я буду тренироваться убивать. Только бы шкуру не испортить. Моими топорами тушу не разрубить, и пилы нет. Обставить её бочками, насыпать в них уголь и перекрыть брёвнами.
Вот как я пишу и правый край строки вверх, так и при ходьбе человек забирает вправо. Очень просто можно в туман потерять Остров. В туман и снегопад. Еще и одежды нет! Говорят, что, если строки уходят вверх, значит человек позитивный, верит в себя!
Как люди в тюрьме сидят? Мы в армии арестовали в патруле одного лейтенанта-медика. Он шёл, надев форму товарища, похохмить в другой посёлок. И тут, мы! Хотел сказать своей девке, что его по спецнабору в Афганистан берут, ну и… Мы служим, а он от армии спасается… Короче, ему от нашего караула досталось.
Вот так и я. Какая у меня вина? За что меня сюда?
Сварить в баке клей, шило, проволока. Штаны, куртка, валенки – программа-минимум. Потом лыжи.
Дома у меня всё, кроме ружья – я ведь хорошо зарабатывал. Ездил проводником в почтовых вагонах по всей стране, книги писал. Одну издали даже! Но, однажды, появились они…
В армии у нас в эскадрильях были карабины. На разводе – летчики, человек двадцать и пара солдат в эскадрилье. Смех!
Сейчас бы лётное обмундирование и реактивную пайку!
Я бы пошел на юг. Хрен с этим Островом! Ну, и заблудишься! Со штурманским планшетом не заблудишься. На самолётах механические ЭВМ, компьютеры стояли – не одной лампы! Вот техника! Мне бы сюда такой-же музейный телек. Сколько было всего!? Зачем человек рождается?
Поиграю в поезд: «Тук-тук-тук! Станция «Бологое»! Теперь до Малой Вишеры, а оттуда в Питер! Рисовать белыми ночами, жить в мезонине. «Петра унылое творенье…» Стоп! Не «унылое» – «любимое»! «Петра любимое творенье! Что тебе в вымени моём»? Ля-пота!
Так, надо останавливаться, крыша определенно слетает на юг!
Появилась Система, не стало Вооруженной мощи. Как вороны на авиационной свалке. Вот где полярность! Я единственный умел запрягать лошадь и вывозил в наряде отходы с кухни. Мимо красавцев самолётов. Вот на чем держалась мощь. Или прятался в коробах вентиляции. Мощь рушилась на глазах – в цехе «летающих тарелок» (посудомойке) – застой.
Лейтенант из училища хватает всех мыть тарелки для второй смены. Смена – стройбат. Если их быстро не покормить, они в столовой столкнуться с русскими и быть драке. Еще бегают какие-то, не подчиняющиеся никаким сменам штабные, караульные, всякие объектные, командированные и гора мытой посуды тает на глазах. Лейтенант сам с пистолетом встаёт на охрану и некому подгонять мойщиков. Из пистолета он еще сегодня будет стрелять, разнимая побоище из-за какого-то чурки, обиженного в какой-то эскадрилье.
Славься, авиационная мощь империи!
Лейтенант не знает, что я сплю над ним в семи метрах, а то и дрочу, так как пью кисель до того, как в него засыпают бром.
На кого мы дрочили?
Это сейчас надо, чтобы девушка вышла из шикарного авто, мустанга или пежо, «на худой конец» (как к месту!), упакована, крутые парни её домогаются, она актриса, модель.