темнеть, хотя они шли всего несколько часов. Не видно было дальше двух шагов. Навалившаяся откуда ни возьмись усталость заставляла мужчин поминутно останавливаться и восстанавливать дыхание. Они удивлялись, ведь все они были сильные и выносливые, но садились на землю и поваленные деревья и переводили дыхание.
– Я отлучусь, – сказал один из них. – Ненадолго.
– Смотри, чтоб тебя не схватило чудовище, – заржал его товарищ.
– Да иди ты. Какие тут чудовища?
– Темно… – протянул Макар. – Ни зги не видно.
– Ну и что мне теперь, под себя ходить? – психанул мужик и ушел.
Сначала слышно было, как кусты скрипят под его ногами, потом звук стал стихать, пока снова не наступила полная тишина.
– Где он? – спустя пять минут спросил Ярослав.
– Счас придет, – ответил Макар, мастеря очередную самокрутку. Он казался полностью сосредоточен на этом деле, хоть и можно было заметить, если приглядишься, что пальцы его слегка тряслись.
– Не приходит че то, – буркнул один из спутников.
– Нам дальше идти надо, – отозвался другой. – Эй! Алексей! Возвращайся уже, у тебя там что за важные дела? В штаны от страха наложил что ли?
Раздались короткие смешки, но быстро прекратились. Смеяться не хотелось. Вообще находиться здесь не хотелось, но они сами вызвались, и просто вернуться назад было бы смешно.
Алексей не откликался.
– Эй! Не смешно.
– Пойду посмотрю, – сказал Макар, хоть в его голосе и не слышалось большое желание.
– Я с тобой, – ответил один из группы. Он просто не хотел выглядеть трусливым. Идти он, конечно, не хотел.
Они прошли в том же направлении, ломая те же кусты, спотыкаясь о те же ветки. Все повернули головы в их стороны и пытались расслышать любое движение. Звуки шагов оборвались, наступила минутная тишина, разорвавшаяся криком Макара.
– Ни хрена себе!
Все повскакивали со своих мест и побежали на голос. Алексей сидел, облокотившись о дерево. Ноги его расслабленно растянулись на земле, руки свесились, глаза были закрыты. Можно было бы подумать, что он спит, если бы не отсутствие одной детали. В Алексее отсутствовало сердце. Ребра были аккуратно отделены от грудины, грудная клетка раскрыта, а на месте сердца зияла пустота.
– Пошли. Нахрен. Отсюда, – раздельно проговорил один из мужиков, самый коренастый и угрюмый.
– А нахрена мы тогда сюда шли, если сейчас уйдем? – спросил Макар.
– Я на такое не подписывался.
– А кто подписывался? Разве кто-то знал, что тут творится? Однако вопрос этот надо решать. Как мы будем жить под боком у какого-то чудовища? Как будем охотиться? От нашей деревни за год ничего не останется, если люди продолжат пропадать. Нам надо найти это чудовище и уничтожить.
– Вы как хотите, а я ухожу, – отрезал коренастый.
– Тебе будет стыдно всю оставшуюся жизнь, – Макар пытался его остановить.
– Я справлюсь. Это лучше, чем подпирать дерево своим растерзанным трупом. Вы что ли не видите, что это не зверь?