да прибудут с ними молитвы наши и молитвы наших святых отцов.
– Неужели ничего нельзя было сделать? – с ужасом прошептал Орлов сквозь стиснутые зубы.
Он мог ожидать чего угодно, но только не этого. Отправляясь в форт есаула, что бы выслать подмогу, никто и предположить не мог, что» Око империи «понесло такие чудовищные потери в живой силе и практически перестанет существовать.
– А, что можно было сделать? – с досадой вымолвил Иван. – Ни лекаря, ни микстуры, ни бабки-шептухи с дурманом да заговорами. Раньше-то хоть водка с чаями круто заваренными спасала, особливо в самое гадкое время – весной, а нынче и этого ничего не завезли.
– Почему? – глухо спросил поручик, чувствуя, как у него все закипает внутри.
– Сказывали из-за заметного расстройства в делах у купцов, да и в самом Ново-Архангельске.
– Выходит, что Максутов знал о вашем отчаянном положении и ничего не сделал для его поправки?
– Пущай, ваше благородие, люди иду, трапезничают, да отдыхают с дороги, а мы тут погутарим о делах наших скорбных.
– Да, конечно! Идите, согрейтесь, да много не ешьте перед боем! Это самое поганое, когда на сытый желудок в живот пуля прилетает. Чего же ты, Иван, не спрашиваешь, с кем биться собираемся? – тихо проговорил Орлов, чувствуя, как все клокочет внутри, от какой-то безысходности.
– А чего спрашивать? – отозвался тот, пожав плечами. – И так все понятно. Знаем уже, что чугучи идут за вами числом за сотню штыков, что табором встали недалече – оно не впервой ведь уже.
– Откуда же вы все знаете, еже ли разведчиков конных не имеете? – пробормотал Орлов, продолжая смотреть на скромные ряды могил.
– Не имеем – это правда, – поддакнул тот. – Но мы с аулетами в дружбе, они-то нас и снабжают известиями свежими.
– Тогда понятно. Доскажи про ваши беды, а уж потом обороной озадачимся.
– А, что рассказывать? Чем Максутов мог помочь? Отправил он по весне свой бот последний с провиантом, а его из-за неисправности в руле о камни разбило, никто не спасся. Он пытался патом на паруснике небольшом провизию подкинуть.
– И, что?
– Так не успели на нем шестую склянку» отбить», как его атаковали английские китобои, взяли на абордаж, а уж потом затопили.
– И после этого наши корабли у вас не швартовались?
– Один раз с тех пор, от правителя нарочные депешу есаулу доставили и все. На веслах пришли, горемычные.
– И, что было в депеше? – подавлено выдавил Орлов, глядя на могильные холмики.
– Кто же его знает, что там было, – пожав плечами, отозвался Иван, – есаул к тому времени уже совсем плох был, а у нас никто более ни читать, ни писать не умел. Да и, что там может быть нового? Что стоять должно твердо на кордоне! А как стоять, ежели жрать нечего? Микстур опять-же никаких от хворей здешних, на промысел далеко от форта уходить нельзя, мену угля осуществлять на товары и провиант можно только с теми, кто возле берега якорь бросает. А корабли то не все нужную осанку имеют! Большие, которым угля много надобно к берегу близко подойти